8 февраля, 2016 
Прохор Тебин К.полит.н., независимый военный эксперт, эксперт РСМД
Российская операция в Сирии с самого начала вызвала у американских военных весьма болезненную реакцию. Но причины и смысл такой реакции не так очевидны, как может показаться на первый взгляд.
«Они хотят на нас напасть!»
Накануне начала операции Воздушно-космических сил (ВКС) России в Сирии командующий Европейским командованием США и верховный главнокомандующий Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе генерал Филип Бридлав выразил озабоченность усилением России. По его словам, Россия укрепляет региональные зоны «воспрещения доступа» [1] в Калининградской области, Арктике, а с 2014 г. в Крыму. Очередной такой зоной, как считает Ф. Бридлав, может стать Сирия.
Генерал указал на то, что в Сирии появились современные средства ПВО и обеспечения господства в воздухе, включая истребители, притом что у «Исламского государства» (ИГ) нет ВВС. По его мнению, это свидетельствует о том, что главная цель России — вовсе не борьба с запрещенной террористической организацией, а защита своего доступа к аэродромам и портам в восточном Средиземноморье. Вторая цель — защита правительства Б. Асада, а борьба с ИГ служит лишь способом легитимизации российского присутствия в Сирии.
Тон заявления Ф. Бридлава и его подача многими американскими СМИ говорят о желании дискредитировать действия России и обвинить ее в «имперских амбициях». При этом стремление государства прикрыть от гипотетической угрозы с воздуха свою ударную группировку вдали от собственных границ абсолютно понятно и естественно. Но, как показали недавние трагические события, в небе Сирии для российской авиации есть угрозы помимо ИГ.
К тому же ПВО и господство в воздухе в Сирии до недавнего времени обеспечивали всего четыре истребителя Су-30СМ и несколько зенитных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь», которые при всем желании не могут представлять серьезную угрозу США в регионе. Развёртывание в Сирии ЗРК С-400 стало предсказуемой реакцией на действия турецкой стороны.
Командующий ВМС США в Европе адмирал Марк Фергюсон в начале октября 2015 г. отметил, что Соединенные Штаты наблюдают становление «более агрессивного, более эффективного» российского флота и создание Россией «стальной дуги» от Арктики до Средиземного моря. В восточном Средиземноморье, по его словам, Москва осуществляет «стратегию оспаривания господства на море, направленную против ВМС стран НАТО», и хочет иметь возможность «угрожать флотам в регионе и таким образом сдерживать деятельность НАТО».
Заявления Ф. Бридлава и М. Фергюсона — далеко не первые заявления представителей американского военного руководства о «русской угрозе». Еще в июне 2015 г. министр ВВС Дебора Ли Джеймс назвала действия России «наибольшей угрозой» для Соединенных Штатов. О своих опасениях по поводу российской мощи в Европе заявляли и коллеги М. Фергюсона — командующий силами армии США в Европе генерал-лейтенант Бен Ходжес и командующий ВВС США в Европе генерал Фрэнк Горенк.
«Длинные руки вежливых людей»
Операция России в Сирии, как и операция по воссоединению с Крымом, — видимое свидетельство успехов военной реформы, которую начали Анатолий Сердюков и Николай Макаров, а продолжили Сергей Шойгу и Валерий Герасимов. Реформа началась непосредственно после операции по принуждению к миру Грузии в августе 2008 г. Тогда Россия, благодаря решительности политического руководства и абсолютному превосходству в силах, фактически «задавила» грузинскую армию. Но «пятидневная война» вскрыла значительные слабые места — в первую очередь в сфере применения авиации, разведке, подавлении ПВО противника, координации и управлении действиями войск.
За пять с половиной лет, разделяющих операции в Грузии и в Крыму, была проделана огромная работа. В Крыму ВС России опирались на скрытность и «мягкую силу». Символом операции стали покорившие сердца крымчан «вежливые люди» и столь поразившая наших западных партнеров «maskirovka». Решительность, стремительность и скрытность сыграли важную роль в успешности и бескровности возвращения Крыма в состав России.
По его мнению главная цель России — вовсе не борьба с запрещенной террористической организацией, а защита своего доступа к аэродромам и портам в восточном Средиземноморье.
Операция в Сирии тоже демонстрирует результаты военной реформы, но от операции в Крыму отличается разительно. В Сирии Россия показала свою «жесткую мощь» и возможность проецировать силу на значительном удалении от собственных границ. В сжатые сроки в Латакии была создана небольшая, но эффективная и хорошо защищенная группировка. В восточной части Средиземного моря оперативное соединение российского ВМФ обеспечивает боевую устойчивость работающего с 2012 г. «Сирийского экспресса» и прикрывает с морского направления группировку в Латакии.
На Западе отмечают, что российская военная реформа принесла «реальную выгоду и восстанавливает утерянные возможности». Обращается также внимание на «грамотную пиар-кампанию», в том числе в социальных сетях.
Операция России в Сирии, как и операция по воссоединению с Крымом, — видимое свидетельство успехов военной реформы «пятидневная война» вскрыла значительные слабые места — в первую очередь в сфере применения авиации, разведке, подавлении ПВО противника, координации и управлении действиями войск.
Особо подчеркивается «высокоточный» характер российской операции. Под этим подразумевается использование не только собственно высокоточного оружия, но и модернизированных самолетов, способных со значительно большей эффективностью применять обычные боеприпасы, а также тщательная разведка и выбор целей. Об этом неоднократно говорил официальный представитель Министерства обороны России генерал-майор Игорь Конашенков. «…Система прицеливания у наших самолетов в Сирии самая современная, позволяющая … и камнем с большой высоты попасть в черенок лопаты, — отметил он. — А специальные боеприпасы мы применяем только для соответствующих объектов террористов».
Интенсивность использования ударной авиации характеризуется как «весьма впечатляющая». За первые 48 суток операции в Сирии было совершено 2289 самолетовылетов, хотя общая численность ударной группировки составляла на тот момент менее 30 самолетов. В ходе операции произошло первое боевое применение российских крылатых ракет большой дальности и стратегической авиации.
План действий
Генерал Ф. Бридлав указал на три ключевых направления противодействия «русской угрозе». Первое — инвестирование в силы и средства, направленные против систем «воспрещения доступа». Второе — сплачивание союзников США по НАТО вокруг своего лидера и более активное укрепление ими собственной боеспособности; повышение боеготовности НАТО как военного блока и способности быстро реагировать. Третье — в мирное время страны-члены НАТО должны демонстрировать России, что международные воды и воздушное пространство вокруг российских «бастионов» не являются запретной зоной.
Ф. Бридлаву вторит адмирал М. Фергюсон, призывающий обеспечить эффективное сдерживание России на море. Добиться этого предполагается усилением возможностей флота бороться с «русской угрозой», инвестициями в НИОКР и проведением учений, ориентированных на конфликты высокой интенсивности.
На Западе отмечают, что российская военная реформа принесла «реальную выгоду и восстанавливает утерянные возможности».
Не буду спорить с мнением, что по своим возможностям Россия теоретически может представлять военную угрозу Соединенным Штатам и другим членам НАТО. Но действия России в первую очередь угрожают политическому влиянию США. Вашингтон опасается, что российская операция в Сирии — это не кратковременная реакция на угрозу со стороны самопровозглашенного «Исламского государства», а начало долгосрочного усиления позиций России на Ближнем Востоке и в восточной части Средиземного моря. Укрепление отношений Москвы с Дамаском, Тегераном и Багдадом, сотрудничество в военной и военно-технической областях, а тем более сохранение российского военного присутствия в регионе после окончания операции в Сирии — очевидный вызов для Вашингтона, считающего Ближний Восток зоной своих национальных интересов.
Не буду спорить с мнением, что по своим возможностям Россия теоретически может представлять военную угрозу Соединенным Штатам и другим членам НАТО. Но действия России в первую очередь угрожают политическому влиянию США.
Решительные действия России в Сирии, применение крылатых ракет большой дальности и дальней авиации сделали Москву полноправным членом закрытого военного клуба великих военных держав, имеющих широкий спектр инструментов для проецирования силы и готовых применять их для защиты национальных интересов. Вхождение России, а в перспективе Китая и Индии в этот клуб, состав которого ранее ограничивался США, а также (с определенными оговорками) Великобританией и Францией, наносит очередной удар по концепции однополярности, прочно утвердившейся в головах некоторых представителей американского военно-политического руководства.
Кроме того, российские Вооруженные Силы и современное российское вооружение, ставшее еще более привлекательным на фоне снижения курса рубля и демонстрации его возможностей в Сирии, представляют угрозу привычному для США образу ведения боевых действий. Со времени операции «Буря в пустыне» американцы привыкли «работать» в условиях установленного и неоспариваемого господства в воздухе и на море. Такое господство позволяет сосредоточиться на практически безнаказанном нанесении ударов по территории противника, приблизить силы флота и авиацию к вражеским объектам, резко снизить количество сил и средств, привлекаемых для защиты собственной группировки и линий коммуникаций.
Как считает Ф. Горенк, «с господством в воздухе возможно все, без него — ничего». В настоящее время превосходство США в воздухе сокращается из-за качества российских боевых самолетов и способности создавать «очень хорошо защищенные зоны воспрещения доступа».
Но не стоит преувеличивать американские опасения. Внешняя политика России последних лет, вынужденная реагировать на угрозы своей безопасности на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке, в определенной степени выгодна военно-политическому руководству США. И речь здесь не только о том, что две державы, пусть и каждая сама по себе, борются против общего врага, олицетворяемого «Исламским государством».
Для американских военных и оборонно-промышленного комплекса Россия вновь становится очевидным «сопоставимым соперником» («peer competitor»). Другим подобным соперником с конца 2000-х гг. считается Китай, сосредоточившийся, правда, на неторопливой экспансии в Южно-Китайском море.
Решительные действия России в Сирии сделали Москву полноправным членом закрытого военного клуба великих военных держав.
«Русская угроза» позволяет обеспечивать дополнительную поддержку дорогостоящих военных программ вроде программы создания стратегического бомбардировщика нового поколения, противостоять сокращению военных расходов, а Европейскому региональному командованию — повышать свой авторитет и значимость. Раздаются призывы расширить и интенсифицировать ключевые военные программы.
В конце 2014 г. министр обороны США Чак Хейгел объявил о новой долгосрочной стратегии сохранения американского технологического превосходства, возможностей проецирования силы и устойчивости глобального военного присутствия. В плане технологий стратегия, получившая название «Third Offset Strategy» (по аналогии со стратегиями Дуайта Эйзенхауэра 1950-х и Гарольда Брауна конца 1970-х гг.), предполагает осуществление долгосрочной программы НИОКР. В центре внимания такие направления, как роботизация, миниатюризация, big data и создание автономных систем. И здесь «русская угроза» весьма выгодна американским военным и ОПК для получения финансирования.
Российские Вооруженные Силы и современное российское вооружение представляют угрозу привычному для США образу ведения боевых действий.
Не менее важна «русская угроза» и для сплочения союзников по НАТО вокруг Вашингтона и укрепления пошатнувшихся позиций американцев в Европе. Сокращая присутствие в Западной Европе, США усиливают его в Восточной, в том числе в рамках «Инициативы по обеспечению безопасности Европы» («European Reassurance Initiative»).
Недавно в Италии, Испании и Португалии прошли крупнейшие за последнее десятилетие учения НАТО «Trident Juncture — 2015». В них приняли участие США, их союзники по Североатлантическому альянсу, Австралия и другие страны, включая Украину. В учениях было задействовано около 36000 военнослужащих, 140 летательных аппаратов и 60 кораблей из 30 государств.
Не стоит преувеличивать американские опасения. Внешняя политика России последних лет в определенной степени выгодна военно-политическому руководству США.
Расширяется сотрудничество США и их союзников в рамках созданного еще в 1999 г. Форума по вопросам противоракетной обороны морского театра военных действий (Maritime Theater Missile Defense Forum). В конце октября 2015 г. США, Канада, Франция, Италия, Нидерланды, Норвегия, Испания, Германия и Великобритания провели у берегов Великобритании крупные учения по обеспечению интегрированной ПВО и ПРО.
Наконец, США и их союзники продолжают практику приближения вплотную к российским «бастионам». Впервые о ней громко заговорили в 2008 г., когда в свете операции России по принуждению Грузии к миру в Черное море демонстративно вошел американский эсминец «USS McFaul». С тех пор корабли американцев и их союзников появляются вблизи российских берегов регулярно. В октябре 2015 г. в Черном море побывал американский эсминец «USS Porter», осуществивший заход в порты Украины и Грузии, а в ноябре эсминец «HMS Duncan» посетил Румынию.
Возможности России по проецированию силы (не считая стратегические ядерные силы) серьезно ограничены по численности и региональному охвату.
Самое главное — возможности России по проецированию силы (не считая стратегические ядерные силы) серьезно ограничены по численности и региональному охвату. По количеству носителей крылатых ракет большой дальности — стратегических бомбардировщиков, надводных кораблей и подводных лодок — Россия значительно уступает США. По авианосцам и палубной авиации, другому ключевому инструменту проецирования силы наряду с крылатыми ракетами большой дальности, Соединенные Штаты в обозримой перспективе сохранят свое абсолютное превосходство.
Важно подчеркнуть, что, в отличие от времен холодной войны, сейчас в блоке НАТО (пожалуй, за исключением стран Прибалтики) не видят в России угрозу своему существованию. Нынешнее обострение отношений считается региональной проблемой, а не борьбой двух сверхдержав. Показательно и то, что США и НАТО, выразив общую солидарность с Турцией, постарались дистанцироваться от инцидента с российским бомбардировщиком.
* * *
Важно подчеркнуть, что, в отличие от времен холодной войны, сейчас в блоке НАТО (пожалуй, за исключением стран Прибалтики) не видят в России угрозу своему существованию.
В Крыму и Сирии Россия продемонстрировала, что ее Вооруженные Силы преодолели состояние глубокого кризиса, в котором они находились в 1990–2000-х гг. Реализация программ модернизации и перевооружения приведет к еще большему их усилению. Не менее важно то, что с 2008 г. Россия последовательно демонстрирует свою решимость обеспечивать национальную безопасность, в том числе за пределами собственных границ. В военно-политическом плане Россию уже невозможно не учитывать в ряду великих держав. И это, естественно, вызывает серьезные опасения у Соединенных Штатов, стремящихся сохранить свой статус военной сверхдержавы.
Тем не менее прямое военное столкновение России и США по-прежнему крайне маловероятно. Разговоры же о «русской угрозе» во многом служат удобным инструментом для защиты корпоративных интересов американских Вооруженных Сил и оборонной промышленности, а также для сплочения вокруг Соединенных Штатов их союзников.
В среднесрочной перспективе мы станем свидетелями борьбы США за укрепление своего влияния, особенно в ключевых для Вашингтона регионах — в Европе, на Ближнем Востоке и в Индо-Тихоокеанском регионе. Россия, Китай и, возможно, Индия будут проводить собственную политику, но не на глобальном, а на региональном уровне. Связанные с многочисленными рисками новые столкновения интересов великих держав, скорее всего, неизбежны.
1. A2/AD (anti-access/area denial) — один из наиболее популярных в последние годы терминов в американской военной стратегии (http://www.nationaldefense.ru/includes/periodics/conceptions/2014/0618/115913442/detail.shtml).
Источник: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=7001#top-content
Опубликовано в