В апреле этого года планируется приезд в Москву премьер-министра Японии.  По многим параметрам его можно охарактеризовать не просто как значимое, но даже эпохальное для российско-японских отношений событие.

Во-первых, позитивное влияние на общую атмосферу этих отношений оказывают изменения в международно-политической обстановке в Северо-Восточной Азии, происшедшие за последний год. Япония стала испытывать потребность в укреплении политических отношений с Россией на фоне нарастающей напряженности на Корейском полуострове, связанной с эскалацией ракетно-ядерной программы Пхеньяна.

Во-вторых, свою роль играет и обострение территориальных конфликтов в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях. В этом противостоянии с Пекином Токио не может целиком полагаться на военно-политический альянс с США, поскольку последние заняли нейтральную позицию в отношении суверенитета над спорными островами. Хотя эти споры напрямую не затрагивают и Россию, она, безусловно, заинтересована в том, чтобы территориальные проблемы не стали причиной открытого вооруженного конфликта.

В-третьих,  для Японии на фоне обострения территориальных споров с Китаем и Южной Кореей важны стабильность и предсказуемость ситуации вокруг проблемы территориального размежевания с Россией

Во время предыдущего (2013 г.) визита в Москву С. Абэ стремился показать мировому сообществу, что способен преодолевать эмоции и развивать позитивные отношения даже с тем партнером, с которым у Японии имеются противоречия по территориальному вопросу.

Тогда же на пресс-конференции российский президент отметил, что стороны договорились продолжить работу над решением вопроса о мирном договоре.

Однако заключению мирного договора препятствует, прежде всего, проблема «северных территорий», без решения которой подписание мирного договора невозможно в принципе.

Корни возникновения этой проблемы (островов Итуруп, Кунашир, Хабомаи, Шикотан с общей площадью 4946 кв. км) лежат в агрессивной политике милитаристской Японии в ХХ в. Русско-японские договоры 1855 г. и 1875 г., признавшие сначала южные, а затем и северокурильские острова принадлежащими Японии, обязывали последнюю развивать дружественные отношения с Россией. Однако Токио использовал владение указанными островами для агрессии против России и захвата Ю. Сахалина. В результате насильственный Портсмутский мир перечеркнул договоры 1855, 1875 гг. как аргумент в пользу принадлежности Курил современной Японии.

В соответствии с Ялтинскими соглашениями Курильские острова и Южный Сахалин наряду с другими правами России, попранными милитаристской Японией, возвращались Советскому Союзу. Японская капитуляция в 1945 г. на условиях Потсдамской Декларации ограничивала территорию этой страны четырьмя крупнейшими японскими островами. По Сан-Францисскому Мирному договору Япония признала Курилы ей не принадлежащими. Принадлежность островов России, не подписавшей этого договора, была обусловлена предыдущими Ялтинскими соглашениями.

Аргументы сторон по территориальной проблеме всегда считались убедительными только для той стороны, которая их выдвигала.

Аргументация Токио сводится к двум основным тезисам: Малая Курильская гряда является геологическим продолжением Японского архипелага, а острова Хабомаи и Шикотан не относятся к числу Курильских островов, от которых Япония отказалась по Сан-Францисскому договору. Следовательно, Москва должна передать Японии указанные острова без всяких предварительных условий. Что касается островов Большой Курильской гряды Итурупа и Кунашира, то они также по историческому праву принадлежат Японии и Россия признала их японскую принадлежность по Договорам 1855, 1875 гг. В Сан-Франциско их государственная принадлежность не определена и, к тому же, СССР этот Договор не подписал и не имеет права на него ссылаться в споре с Токио. Ялтинские же Соглашения с точки зрения Японии юридически «несостоятельны», как принятые союзниками секретно и без участия Японии.

Ответная российская аргументация не менее убедительна. Япония не могла открыть и освоить Курилы, поскольку проводила политику «самоизоляции» вплоть до эпохи Мэйдзи, а первая японская экспедиция на Ю. Курилы 1785 г. в своем отчете отметила, что русские встретили ее с пельменями. К тому же, коренные жители Курил не японцы, а айны. Утверждения о юридической несостоятельности Ялты в отсутствие там японского представителя — несостоятельно: безоговорочная капитуляция Японии означала согласие ее со всеми решениями союзников-победителей, в т. ч. и с Ялтой. Япония, капитулировавшая безоговорочно, вообще не имеет прав на историческую аргументацию, т. к. возникшее после подобной капитуляции новое японское государство не является правопреемником прежней милитаристской Японии.

Неубедительной является ссылка Японии на декларацию 1956 г. о заключении мирного договора взамен на передачу Японии островов Хабомаи и Шикотан, поскольку Токио сам уклонился от выполнения необходимых предварительных условий из-за заключения в 1960 г. договора о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией. Позиция СССР по данном вопросу была следующей: «…В связи с тем, что этот договор фактически лишает Японию независимости и иностранные войска, находящиеся в Японии в результате ее капитуляции, продолжат свое пребывание на японской территории, складывается новое положение, при котором невозможно осуществление обещания Советского правительства о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотана. Советское правительство, учитывая, что новый военный договор, подписанный правительством Японии, направлен против Советского Союза, как и против Китайской Народной Республики, не может содействовать тому, чтобы передачей указанных островов Японии была бы расширена территория, используемая иностранными войсками. Ввиду этого, Советское правительство считает необходимым заявить, что только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Шикотан будут переданы Японии, как это было предусмотрено Совместной декларацией СССР и Японии от 19 октября 1956 года…».

Таким образом, даже такие попытки компромиссного варианта решения столь большой проблемы не возымели никаких результатов. Поэтому официальная советская позиция вплоть до конца 1980-х гг. сводилась к тому, что проблемы как таковой не существует. С началом перестройки и стремлением к улучшению отношений с западными странами Горбачев признал наличие «проблемы», но уклонился от ее детального рассмотрения и решения. Позиция Ельцина до августа 1991 г. сводилась к признанию наличия проблемы и предложению ее поэтапного решения с завершением последних этапов «последующими поколениями россиян и японцев». С распадом СССР у части руководства МИД возобладало стремление избавиться от проблемы путем односторонней уступки островов Японии по формуле 2+2 (передача Хабомаи и Шикотана сразу без условий, и переговоры по поводу судьбы Итурупа и Кунашира) в надежде на участие японского капитала в реформировании российской экономики. Политика односторонних уступок со стороны МИДа России вызвала широкое противодействие российской общественности, в результате которого был отменен визит Ельцина в Токио в сентябре 1992 г.

Осознание пагубности курса на односторонние уступки на фоне некоторого укрепления российской государственности и экономики побудило Премьер-министра В. Черномырдина заявить, что «Курильские острова были, есть и будут российскими».

В марте 2001 г. президент Путин и  премьер-министр Ё. Мори, в ходе своей встречи в Иркутске договорились вести дальнейшие переговоры о заключении мирного договора на основе принятых до настоящего времени документов.

В качестве юридической базы для компромиссного решения проблемы может быть использована советско-японская Декларации 1956 г. о передаче Японии Хабомаи и Шикотана, на более мягких предварительных условиях (ограничиться демилитаризованным статусом этих островов вместо требования вывода американских войск из Японии вообще).

Однако проблема, к сожалению, затрагивает не только двухсторонние отношения. И в ее создании и в сохранении есть третья сторона – это США. Сама проблема возникла в условиях «холодной войны» и при активном участии Вашингтона.

США была невыгодна нормализация советско-японских отношений после 1951 г., т. к. она ставила под вопрос необходимость и целесообразность американского военного присутствия в Японии. Поэтому Вашингтоном был предпринят ряд мер по торпедированию этой нормализации: сенатом США при ратификации Сан-Францисского договора была принята специальная резолюция, что «ничто в этом Договоре» не может истолковываться в пользу СССР (т. е., Ю. Сахалин, Курилы). Во время советско-японских переговоров в Москве 1956 г. Вашингтон сделал все возможное для их срыва: в ноте госдепартамента Токио говорилось, что США рассматривают Малые Курилы (Хабомаи и Шикотан) как геологическую часть японского острова Хоккайдо, а южные острова Большой Курильской гряды как часть Японии. При этом США угрожали Токио не возвращать Окинаву Японии, если последняя откажется от требования к Москве вернуть 4 острова Курильской гряды. Таким образом, США сорвали в 1956 г. возможность окончательного советско-японского урегулирования.

Сначала инспирированная Вашингтоном проблема возвращения островов не имела широкой поддержки в Японии. Однако со временем проблема «северных территорий» из внешнеполитической превратилась во внутриполитическую и сложился общенациональный политический консенсус по вопросу об островах, независимо от партийной принадлежности. До начала 1970 гг. острие японского растущего национализма было направлено в две противоположные стороны — против СССР по курильскому вопросу, и против США за возвращение Японии административных прав на архипелаг Рюкю. В 1973 г., увязав это с сохранением Пакта безопасности и более активным участием в нем Токио, Вашингтон вернул Окинаву Японии (при этом США ничего не потеряли, кроме забот о социально-экономическом развитии Окинавы, потерявшей свое прежнее военно-стратегическое значение «непотопляемого авианосца» США с развитием ракетных средств доставки ядерного оружия). С политико-психологической точки зрения американская дипломатия этим шагом создала впечатление, что Вашингтон идет навстречу японскому национализму, а Москва этого делать не желает.

В результате происходит концентрация японского национализма на проблеме «северных территорий», на СССР, а затем на России. Так перед поездкой в 1992 г. Ельцина в Японию Госдеп США  рекомендовал Токио:  не соглашаться на демилитаризацию островов в случае их передачи Японии и на исключение передаваемых островов из зоны действия японо-американского Пакта безопасности (т. е., США не исключают возможности создания здесь своих военных баз). Следует отметить, что в тоже время Россия с 1992 г. уже проводит демилитаризацию Ю. Курил.

Провокационная политика США в этом вопросе убеждает в правильности курса на отстаивание национально-государственных интересов России. Создав курильскую проблему для разжигания советско-японского антагонизма, Вашингтон явно провоцирует и нынешний японо-российский антагонизм.

При этом сильная зависимость Японии от политики США является одной из важнейших преград на пути построения подлинно доверительных и добрососедских отношений с Россией.

Таким образом, в отношениях двух дальневосточных держав, имеющих глубокие исторические корни недоверия друг к другу, усилиями третьей стороны (США) появилась проблема «северных территорий», усложняющаяся уже по своей внутренней логике развития на протяжении четырех десятилетий. Пережив Советский Союз, эта проблема по-прежнему требует своего решения в той или иной форме, поскольку отравляет отношения двух стран. Нынешние японские политики не могут отказаться полностью от претензий, сформулированных их предшественниками и превращенных в общенациональную цель, без потери лица.

В 2009 г. новое правительство Демократической партии во главе с Ю. Хатояма сделало попытку ослабить зависимость Японии от США. Премьер-министр заявил о необходимости добиться более равноправного характера японо-американского союза, улучшив отношения с Китаем и Россией, придав японской внешней политике большую самостоятельность и сбалансированность. Правительство отказалось продолжать оказывать тыловую поддержку американским войскам в Афганистане, которая осуществлялась с 2001 г., был поставлен вопрос о передислокации американской военной базы Футэмма за пределы острова Окинава.

Напряженностью в американо-японских отношениях воспользовался Китай, предъявив Японии претензии на группу необитаемых островов Сэнкаку (кит. Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море.

Обострение отношений с Китаем заставили японское правительство пересмотреть свою оборонную политику и важность союза с США. В ходе визита премьер-министра С. Абэ в США и его переговоров с президентом Б. Обамой в феврале 2013 г. стороны договорились укреплять двусторонний союз, повышать уровень сотрудничества в сфере безопасности, добиваться мира и стабильности в Восточно-Китайском море, что подразумевает скоординированный ответ на действия Китая. США подтвердили обязательства защищать административные права Японии на острова Сэнкаку, а глава японского правительства пообещал, что Япония увеличит расходы на оборону.

В результате одним из первых шагов нового кабинета министров Японии стало увеличение на 0,8 процента оборонного бюджета – впервые за последние 11 лет. Однако, по мнению военных экспертов, задача усиления Сил самообороны потребует достаточно много времени, поскольку она плохо соотносится с ограниченными бюджетными возможностями страны. Следовательно, в политике Японии неизбежно будет усиливаться курс на военное сотрудничество с США. В рамках укрепления этого сотрудничества, для повышения боеспособности японских Сил самообороны и более эффективного управления в критических ситуациях по американскому образцу в декабре 2013 г. был создан Совет национальной безопасности. Следующим шагом в этом направлении стала легализация в рамках действующей Конституции права на коллективную самооборону.

Соответствующее постановление было принято 30 июня 2014 г. С этого момента Силы самообороны могут наравне с США участвовать в совместных военных операциях за пределами Японии.

Укрепление военно-политического альянса с США негативно сказалось на российско-японских отношениях. Обострение отношений между Москвой и Вашингтоном вокруг ситуации на Украине нарушило планы Токио по налаживанию российско-японского диалога. Правительство С. Абэ до последнего момента занимало сдержанную позицию в отношении западных санкций, убеждая американцев в том, что имеет право на особые отношения с Москвой в силу наличия «китайской угрозы» и неопределенности ситуации на Корейском полуострове.

Такая политика Японии уже вызывает заметное недовольство в Вашингтоне. Как долго страна восходящего солнца сможет занимать такую позицию пока неясно. Однако очевидно, что вне зависимости от принятых совместно с Россией политических решений, Япония не будет гарантом безопасности РФ на Дальнем Востоке. Поэтому руководству нашей страны следует исходить из того, что позиция Японии будет меняться в зависимости от взаимоотношений с ее главным партнером – США, и в случае, если последние потребуют определиться с выбором, то не приходится сомневаться каким он будет.

Таким образом, предстоящие переговоры между Россией и Японией вряд ли приведут к взаимоприемлемому решению проблемы территориального размежевания и подписанию мирного договора, поскольку для этого не подготовлена соответствующая основа поскольку: во-первых,

решению территориального вопроса должно предшествовать сближение двух стран и установление между ними подлинно добрососедских и доверительных отношений.

Во-вторых, важно отметить, что Совместная советско-японская декларация 1956 г. более не может выполнять прежние функции и должна быть заменена. Эта замена обусловлена кардинальными переменами в геополитической и геоэкономической ситуации в регионе Восточной Азии и в мире в целом. От России они требуют новых подходов к определению приоритетов, как в ее всестороннем развитии, так и в обеспечении национальной безопасности и национальных интересов.

В-третьих, выстраивание всеобъемлющих отношений с Японией объективно являющихся одним из приоритетов внешнеполитической стратегии России на восточном направлении должно учитывать новые обстоятельства, которые диктуют выбор форм и направлений обеспечения национальной безопасности и национальных интересов России в Восточной Азии. Следует особо подчеркнуть, что заключение мирного договора с Японией, обремененного территориальными претензиями к России, к числу таких приоритетов не относится.

В-третьих, необходимо использовать и то факт, что Япония не имеет «классических» мирных договоров с КНР и Республикой Корея, в которых бы урегулировались вопросы послевоенного взаимодействия, включая вопросы территориального размежевания. Японо-китайский «Договор о мире, дружбе и сотрудничестве» декларируется японской стороной как «мирный договор». Однако он не имеет ничего общего с мирным договором, который японская сторона пытается навязать России. Очевидно, что отсутствие классических мирных договоров с КНР и Республикой Корея не было проблемой для Японии и вовсе не тормозило развития отношений Токио с этими ближайшими партнерами.

Что же касается аргументов российских сторонников передачи спорных островов Японии на условиях их демилитаризации, то возможные негативные последствия данной акции мне видятся в следующем: во-первых, передача Японии Кунашира и Итурупа превратит Охотское море из фактически внутреннего российского бассейна в фактически международный бассейн со всеми отсюда вытекающими последствиями экономического и стратегического характера. Во-вторых, будет повешен японский замок на выходе России в Тихий океан через южнокурильские проливы. В-третьих, будут потеряны огромные площади рыболовных полей радиусом 200 миль вокруг передаваемых территорий Большой и Малой Курильской гряды. В-четвертых, нельзя недооценивать уникальный природный потенциал самих островов, до конца еще не раскрытый (один агар-агар, способный выводить радионуклиды из организма). В-пятых, одностороннее решение проблемы на японских условиях не только подорвет международный авторитет России, но и вызовет цепную реакцию территориальных претензий к России со стороны ее соседей (Китай, Эстония, Финляндия).

Источник: ЦИМО АТР

Related posts:

07 сентября 2012 — Круглый стол «Проблемы изучения международных отношений в АТР» Самохин А. В. — Территориальные проблемы в Азиатско-Тихоокеанском регионе и позиция России 26 января 2013 — Встреча сотрудников ЦИМО АТР с заместителем Главы Миссии посольства Японии в РФ, министром г-ном Кэйдзи Идэ 6 февраля 2015г. — Отчет о круглом столе «Проблемы безопасности в АТР в контексте современной геополитической ситуации»