22 мая, 2013 В последние недели в центре внимания мировых СМИ — ситуация на Корейском полуострове, где все более реальной становится угроза полномасштабного военного конфликта с применением ядерного оружия. Официальное информационное агентство КНДР объявило, что страна находится в состоянии войны с Южной Кореей и вскоре «завершит историческую миссию по воссоединению великой родины». В Сеуле высокопоставленные чиновники рассуждают о нанесении точечных ударов по территории коммунистического государства. А заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов США адмирал Джеймс Уиннефелд отметил на днях, что «если тактика сдерживания не сработает, американцы готовы к любому сценарию».
Все началось с того, что в конце прошлого года Северная Корея вывела на орбиту собственный спутник. В ответ Совбез ООН принял резолюцию, в которой призвал ввести жесткие экономические санкции против «непредсказуемого режима». Северные корейцы, естественно, восприняли это в штыки, утверждая, что они имеют право на мирное освоение космоса. В конце концов, за последние 15 лет было запущено около 6 тыс. спутников, а две неофициальные ядерные державы — Индия и Пакистан — провели 120 запусков боевых ракет. И никому даже в голову не пришло подвергнуть их за это остракизму.
Блеф или реальная угроза?
В феврале Северная Корея уже в третий раз провела испытания атомной бомбы, причем взрыв оказался намного мощнее, чем в 2006 и 2009 годах. И в ответ вновь последовала жесткая резолюция Совбеза ООН, которая совпала по времени с проведением крупномасштабных военных учений США и Южной Кореи. В этих учениях приняли участие стратегические бомбардировщики B-2 и B-52 (носители ядерного оружия), которые совершили демонстративный полет над приграничной зоной. В Пхеньяне, разумеется, не могли закрыть на это глаза. «В результате провокаций со стороны США и их марионеток в Южной Корее, — говорилось в правительственном заявлении КНДР, — угроза ядерной войны становится все более реальной». Северокорейские власти привели в полную боеготовность свои ракетно-артиллерийские части, которым было приказано взять на прицел американские военные базы на Гавайях, Гуаме, в Южной Корее и в самих Соединенных Штатах. Новый «верховный руководитель» КНДР, «король утренней звезды» Ким Чен Ын позировал около плаката, на котором была изображена карта ядерных ударов по городам США, а государственные СМИ призывали «переломать сумасшедшим американцам спины, перерезать им горло и показать, что такое настоящая война».
Известно, что Северная Корея давно уже балансирует на грани войны. Отец нынешнего лидера не раз разыгрывал дипломатическую партию, смысл которой заключался в том, чтобы до предела накалить обстановку, а затем пойти на мировую, получив экономические и политические дивиденды. «Ким III следует правилам игры, установленным его отцом, — отмечает профессор Университета Тафтса Сун Ен Ли. — Ким Чен Ир на протяжении 20 лет умело использовал так называемую «ядерную дипломатию», которая на самом деле мало чем отличалась от банального рэкета». (Рассказывают, что одним из любимых фильмов старшего Кима была голливудская лента «Бегущий по лезвию бритвы».)
Однако если противники КНДР считали Ким Чен Ира экзотическим, но рациональным политиком, за его наследника поручиться никто не может. Конечно, многие на Западе надеются, что за угрозами младшего Кима ничего не стоит и власти КНДР в очередной раз блефуют. Ведь никаких признаков массовой мобилизации армии не наблюдается, а заявления о разрыве соглашения о перемирии и пакта о ненападении с Южной Кореей можно считать пустой формальностью. (В Пхеньяне и раньше не относились к этим документам серьезно. Вспомним, например, нападение на южнокорейский корвет «Чхонан» в 2010 году.)
Неудивительно, что некоторые прагматичные чиновники в администрации Барака Обамы относятся к воинственным заявлениям Кима скептически. Следует видеть разницу, говорят они, между театральными постановками и реальными действиями. Однако, по словам Скотта Снайдера, директора программы американо-корейской политики в Совете по международным отношениям, «ситуация вполне может выйти из-под контроля. Да, Ким Чен Ын, казалось бы, использует проверенную стратегию, ведет традиционную игру. Но, во-первых, в последние годы в КНДР стали сомневаться в ее эффективности, а во-вторых — молодой неопытный лидер способен допустить ошибку в расчетах». Еще более категоричен профессор Американо-корейского института в Университете Джона Хопкинса Джоэл Уит. «Войны не всегда имеют логичное начало, — пишет он. — И поскольку в своей политике новый северокорейский лидер в большей степени ориентируется на деда, чем на отца, он запросто может наломать дров. Стоит напомнить, что Ким Ир Сену, когда он пришел к власти, тоже было около тридцати лет, и первым делом он объявил войну Южной Корее». «Понимает ли Ким-младший ритуальный характер запугиваний, — вопрошает обозреватель The Washington Post, — или этот молодой человек готов взять и перевернуть стол, за которым идет игра, подойти к краю пропасти намного ближе, чем обычно? История об азиатском наследнике престола, который обучался в Швейцарии, а затем вернулся на родину и начал угрожать миру смертоносным оружием, очень напоминает сценарий одного из фильмов о Джеймсе Бонде. Зрителя держат в напряжении, накал страстей растет, какова же будет развязка?»
Сценарии второй корейской
Конечно, вторая корейская война, если она вдруг начнется, будет резко отличаться от современных конфликтов, в которых регулярным войскам противостоят, как правило, повстанческие отряды. Армия КНДР насчитывает 1,2 млн человек и является четвертой по численности в мире. В вооруженных силах Южной Кореи служит 650 тыс. человек. И у той, и у другой стороны огромные запасы техники: танков, артиллерии, самолетов. Эксперты уверяют, что северокорейская артиллерия, расположенная недалеко от границы, способна превратить Сеул в «море огня». Но, главное, на Западе убеждены, что власти КНДР вполне могут применить ядерное оружие, если что-то пойдет не так. «Вопрос о том, как предотвратить перерастание обычного конфликта в ядерный, вновь становится актуальным, — пишет The American Thinker. — Выбирая между петлей и ядерной кнопкой, Ким-младший вряд ли выберет петлю. Ведь у него перед глазами пример Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи. Наличие ядерных зарядов до последнего времени воспринималось в Пхеньяне как единственная гарантия неприкосновенности, и если Соединенные Штаты решат реализовать в Северной Корее иракский сценарий, молодому правителю нечего будет терять и он громко хлопнет дверью, устроив настоящий ядерный апокалипсис».
Пока Ким Чен Ын приказал перезапустить мощности ядерного комплекса в Йонбене (включая реактор, который был законсервирован в 2007 году) и пообещал «вывести ядерные испытания на новый уровень, чтобы Северная Корея была готова к смертельной схватке со своим исконным врагом — Америкой». Две баллистические ракеты средней дальности были переброшены на восточное побережье страны и готовятся к запуску. Специалисты считают, что они сделаны по чертежам советских ракет Р-18, разработка которых была прекращена в 1958 году. По некоторым данным, они могут поразить цели на расстоянии 2–3 тыс. километров. Министр обороны Южной Кореи Ким Кван Джин уверяет, что ракеты вряд ли долетят до территории Соединенных Штатов, но представляют серьезную угрозу для соседей КНДР.
Американские разведчики убеждены, что пуски баллистических ракет будут испытательно-демонстративными и состоятся 15 апреля в 101-ю годовщину со дня рождения «великого кормчего» Ким Ир Сена. Как бы то ни было, США активизировали противоракетную оборону на тех базах, которые могли бы стать потенциальной мишенью для удара КНДР, и направили к Корейскому полуострову два эсминца, оборудованных системой перехвата ракет.
Разворот в Азию и корейский козырь
Как отмечает бригадный генерал французских ВВС, эксперт Института международных и стратегических отношений Жан-Венсан Бриссе: «Соединенные Штаты, как бы цинично это ни звучало, заинтересованы в том, чтобы власти КНДР запустили пару ракет. Ведь их перехват стал бы прекрасной демонстрацией возможностей американской ПРО. А проект создания системы противоракетной обороны в Восточной Азии становится для администрации Обамы настоящей идеей фикс». Очевидно, что размещение элементов ПРО в Японии, Южной Корее и на Тайване позволит США более уверенно чувствовать себя в противостоянии с Китаем. И как это ни парадоксально, старый китайский клиент может сыграть им на руку. Когда «страна чучхе» грозится «свести счеты с Вашингтоном», применить ядерное оружие и «сровнять с землей американские города», ни у кого не повернется язык обвинить США в наращивании военного присутствия у границ Поднебесной. А ведь это и является их главной целью. Еще в 2011 году было принято решение о «развороте в Азию», и выпады Северной Кореи пришлись как нельзя более кстати: в регионе есть угроза, требующая немедленного реагирования.
Получается, что Америке выгодно, чтобы режим Ким Чен Ына оставался у власти. Причем, чем более воинственным он будет, тем лучше. Неслучайно Обама никак не прореагировал на примирительный жест со стороны северокорейского лидера. (Ким Чен Ын пригласил недавно в КНДР бывшую звезду американского баскетбола Дениса Родмана и попросил его передать президенту США, что он с радостью поговорил бы с ним по телефону.) «Конечно, можно было бы испробовать традиционные обамовские методы, предложив Северной Корее установить полноценные дипломатические отношения, — пишет The Nation, — однако политику на корейском направлении диктует Пентагон, который заинтересован лишь в том, чтобы сохранить американское военное присутствие на Корейском полуострове для отражения потенциальных угроз со стороны Китая и России».
В Сеуле уверены, что Соединенные Штаты хотели бы объединить Корейский полуостров на проамериканской основе. Искушение, конечно, велико, но как тогда Вашингтону обосновать присутствие своих войск в регионе? В общем, американцы не торопят события, хотя при случае всегда стремятся продемонстрировать солидарность с южными корейцами, рассчитывая подогреть в них воинственный пыл.
Именно под нажимом Соединенных Штатов в 2008 году президентом Южной Кореи был избран консерватор Ли Мён Бак, который отказался от политики «солнечного тепла» в отношении КНДР, разработанной двумя его предшественниками-либералами. Ли объявил, что «тактика уступок диктаторскому режиму» себя не оправдывает, и призвал к укреплению союза с Америкой. По словам южнокорейского политолога Чан Чжон Сона, «консервативная политика вернула отношения между двумя Кореями к эпохе холодной войны. Тон в Сеуле и Пхеньяне стали задавать военные, и для США, которые стремились расширить свое присутствие в регионе, это было очень удобно».
Крах политики «солнечного тепла»
Когда появилась информация о том, что отец нынешнего лидера КНДР перенес инсульт, в Южной Корее заговорили о грядущем крахе «тоталитарного коммунистического режима» и «мирном поглощении Севера». (Стоит отметить, что в конституции южан зафиксирована готовность и даже обязанность «оказывать содействие повстанцам в КНДР».) Нынешний южнокорейский президент Пак Кын Хе заявила, что будет отвечать симметрично на все выпады противника, а военные пообещали нанести удары по тысячам статуй Ким Ир Сена и Ким Чен Ира (такие заявления, как мы знаем, могут вывести из себя северян. Вспомним, как болезненно они отреагировали на информацию о том, что во время боевых стрельб южане использовали в качестве мишеней портреты руководителей КНДР).
Внук «великого кормчего» распорядился в ответ закрыть управляемый совместно с Сеулом промышленный парк Кэсон, расположенный в специальной экономической зоне на границе двух Корей. Этот парк считался символом сотрудничества южан и северян, и многие политологи заговорили, что вслед за его закрытием, скорее всего, последует объявление войны. Для Южной Кореи это, конечно, катастрофа. Энергично развивающееся государство, входящее в «Большую двадцатку», понимает, что вооруженный конфликт с северным соседом при любом раскладе затормозит его экономический рост и негативно скажется на инвестиционном климате.
«Мирное сосуществование», напротив, могло бы принести Сеулу большие дивиденды. Чего стоит, например, предложение о строительстве газопровода из России на юг Корейского полуострова. Данная инициатива не только способствовала бы развитию южнокорейской экономики, но и снизила бы напряженность в регионе. Ведь КНДР в случае ее реализации из нахлебника превратилась бы в партнера по крупному региональному проекту, две Кореи связали бы скоростная железная дорога и автомагистраль, на полуострове сохранился бы статус-кво.
Китайский фактор
Такой сценарий, кстати, устроил бы Китай, который опасается, что в результате падения азиатской «берлинской стены», военные базы США окажутся на границе Поднебесной. «Китайцы стараются сохранить состояние неопределенности, которое предполагает существование двух альтернативных моделей развития, — сказал «Однако» заместитель директора Института Дальнего Востока Сергей Лузянин. — КНДР они отводят роль своеобразной буферной зоны, которая позволит избежать кардинальных изменений в расстановке сил в Северо-Восточной Азии».
С другой стороны, Пекин все больше начинает тяготиться ролью главного покровителя и единственного экономического донора Северной Кореи. Непредсказуемость Пхеньяна вызывает у китайцев раздражение, что они ясно дали понять еще во время визита Ким Чен Ира в КНР в 2010 году. Неслучайно в Китае резко осудили ядерные испытания, которые, несмотря на серьезные возражения Поднебесной, прошли в КНДР. На Западе стали иронизировать по поводу того, что «вторая сверхдержава» не в состоянии повлиять даже на своего старого «вассала», и китайцев это очень задело. Ким Чен Ына тут же окрестили в Пекине «сумасбродным поджигателем войны» и пообещали ввести жесткие ограничения на торговлю с КНДР. Такие ограничения, по словам экспертов, окончательно подорвали бы северокорейскую экономику и вынудили бы местную элиту к самым непредсказуемым решениям. На Западе сторонники «смены режима» в КНДР рассчитывают заключить сделку с Китаем, вынудив его предложить план спасения или, как они выражаются, «золотой парашют» для северокорейских лидеров. И по словам некоторых экспертов, не исключено, что в Пекине согласятся на эту сделку: ведь падение династии Кимов не только позволит китайцам ликвидировать источник нестабильности у собственных границ, но и лишит США основного аргумента, с помощью которого они обосновывают сейчас рост военного присутствия в акватории Тихого океана.
«Страна чучхе» и ливийские уроки
Кризис, безусловно, на руку новому руководителю КНДР, ведь он позволяет ему приобрести необходимый опыт и повысить свой авторитет в армии. Ким Чен Ын изо всех сил старается доказать, что он является достойным продолжателем своего отца. «Одутловатый, похожий на мальчика, лидер Северной Кореи хочет предстать крепким малым и способным верховным главнокомандующим, — говорит бывший посол США в Сеуле Кристофер Хилл. — В отличие от своего отца, который не любил светиться на публике, младший Ким куда более открытый, напористый и эгоцентричный политик».
Однако не вызывает сомнений, что реальная власть в стране принадлежит ястребам из неофициального регентского совета. Ключевую роль в нем играет дядя Кима III Чан Сун Тэк — бессменный руководитель северокорейских спецслужб, который еще при старшем Киме считался главным сторонником жесткой линии. Ястребы уже давно призывают к реставрации кимирсеновских порядков. «Когда после болезни «полководца», — пишет The Guardian, — противники КНДР открыто начали готовиться к падению режима, в стране началась консервативная контрреволюция». Большую роль в решении северокорейской верхушки отказаться от переговоров с Западом сыграли и ливийские уроки. Каддафи, как известно, выполнил все пожелания США: свернул ядерную программу, отказался от производства химического и бактериологического оружия и даже называл Барака Обаму своим сыном. Как этот сын с ним обошелся, хорошо известно: кадры обезумевшей толпы, которая линчевала недавнего кумира, заставили весь мир содрогнуться от вероломства Запада и доказали правоту северокорейских властей, отказавшихся от политики «добровольного разоружения».
Многих наблюдателей поражает внутренняя стабильность коммунистического режима КНДР, который уже на два десятилетия пережил «большого брата», успешно миновал две смены власти, прошел через голод и выстоял под нажимом наиболее могущественных стран мира. «Секрет один, — пишет The Washington Post, — на внутренние и внешние вызовы Пхеньян реагировал не смягчением, а ужесточением режима. Только полная герметичность емкости дает гарантию сохранения законсервированной субстанции».
Конечно, следует понимать, что династия Кимов имеет дело с дисциплинированным народом, воспитанным в конфуцианских традициях. К тому же лидерам КНДР удалось найти идею, объединившую северян. Концепция «чучхе», или опоры на собственные силы, появилась в трудах корейских философов еще в Средние века, но коммунисты возвели ее в ранг национальной религии. Не меньшее значение придается принципу «сонгун» — армия превыше всего.
Правда, южнокорейские журналисты утверждают, что Ким III проводит сейчас чистки в вооруженных силах КНДР. По некоторым данным, жертвами репрессий в этом году стали уже 14 генералов, в том числе глава Генштаба Ли Ен Хо. А заместитель министра обороны Ким Чхоль по распоряжению верховного главнокомандующего был якобы расстрелян из миномета за то, что «пил и кутил» во время национального траура по Ким Чен Иру. «Такой экзотический вид казни был выбран младшим Кимом, — пишет The Telegraph, — чтобы от изменника не осталось даже мокрого места».
Не исключено, что все это лишь слухи, которые распускают противники КНДР, чтобы демонизировать Ким Чен Ына. Но даже если он действительно расправляется с генералами, цель его — не ослабить влияние армии на политическую жизнь страны, а лишь обеспечить ее лояльность.
Не секрет, что западные страны давно ищут кандидата на роль Доктора Зло, но подходит ли на эту роль молодой Ким? Совершенно очевидно, что он не хочет войны. Недавно перед северокорейским лидером выступали артисты в костюмах Микки-Мауса и Белоснежки — вещь неслыханная для коммунистической диктатуры. В Пхеньяне провели мобильный интернет для иностранцев. А 1 апреля премьер-министром страны был назначен Пак Пон Чжу, который уже занимал этот пост в 2003–2007 годах и зарекомендовал себя как сторонник экономических преобразований. (Уже тогда он призывал предоставить государственным предприятиям большую автономию, а также отменить нормированное распределение продовольствия и ряда других товаров.) В общем, можно сделать вывод, что Ким Чен Ын совсем не похож на камикадзе, а скорее является рациональным правителем (пусть и диктаторского типа), который печется об интересах своих подданных.
Источник: odnako.org.
Опубликовано в