История одного из структурных подразделений Иностранного отдела (ИНО) Объединенного Государственного Политического Управления (ОГПУ) – Дальневосточного сектора, осуществляющего деятельность в конце 20-х годов прошлого века во Владивостоке, – представляет собой одну из самых малоизученных проблем истории политической разведки Советского Союза.

В основных исследованиях по истории советской разведки даже не упоминается эта структура¹.Единственное упоминание о ней находим в биографии одного из первых руководителей этого подразделения Е.А. Фортунатова, помещенное в справочнике «Внешняя разведка СССР». Там прямо указано, что он руководил «Дальневосточным сектором» центрального аппарата ИНО ОГПУ². Больше в исследованиях по истории ИНО-ПГУ-СВР о Дальневосточном секторе ИНО ОГПУ ничего нет.

Автору в ходе работы в архиве Управления ФСБ России по Омской области удалось в одном из архивных дел обнаружить некоторую информацию о приблизительном времени создания, штатах, сотрудниках, местах дислокации, некотором характере деятельности Дальневосточного сектора ИНО^3..Дальневосточный сектор или отдел ИНО ОГПУ во Владивостоке, Владивостокский аппарат ИНО ОГПУ, или «Представительство ИНО ОГПУ по дальневосточным странам во Владивостоке»  – такие названия встречаются на страницах этого дела. Для того чтобы не путаться в названиях, возьмем для использования название –

Дальневосточный сектор ИНО ОГПУ во Владивостоке.

Сектор был организован в августе-сентябре 1927 г. (точной даты создания установить не удалось. – Авт.) во Владивостоке по указанию заместителя председателя ОГПУ и одновременно начальника ИНО ОГПУ М.А. Трилиссера для решения технических задач по работе с источником «300», а также для связи с резидентурами ИНО ОГПУ в Китае, Японии и Кореи и оперативной обработке материалов, получаемых от них.  Финансирование шло от ИНО ОГПУ (работа с источником «300», резидентурами ИНО в странах Дальнего Востока), от ПП ОГПУ по Дальневосточному краю (работа по борьбе с белым бандитизмом и повстанческими отрядами), от Коминтерна (по делу «Горох»)⁴.

Руководил аппаратом сектора Е.А. Фортунатов (псевдоним «Джек»), заместителем руководителя был сотрудник ИНО под псевдонимом «Смит».

Несколько слов о том, что предшествовало созданию структуры ИНО во Владивостоке. В связи событиями конца 1926 г. в Китае (нападения на дипломатические представительства СССР в Пекине, Шанхае и Харбине. – Авт.), а также с провалами советской разведки весной 1927 г. вся система безопасности советских посольств, резидентур ОГПУ и система шифрования были коренным образом изменены. Срочным циркуляром, разосланным во все советские миссии и торговые представительства, предписывалось уничтожить документы, захват которых может привести к новым разоблачениям, направленным против СССР. Вследствие этого, функционировавшая под прикрытием генерального консульства Советского Союза в Харбине техническая часть харбинского аппарата ИНО ОГПУ была переведена в Читу, где просуществовала там около четырех месяцев. Работа проводилась на разных конспиративных квартирах в Чите, где производились фотографические, переводческие, машинописные и шифровальные работы, т.е. шла обработка материалов, получаемых от резидентур ИНО в Китае, агентов Коминтерна, а также от японского дипломата – особо ценного агента ИНО под псевдонимом «300»⁵.

Кто скрывался под этим псевдонимом? Можно предположить, что это какой-то видный японский дипломат или же разведчик, работавший под дипломатическим прикрытием сначала в Чите, а после и во Владивостоке. В марте 1928 г. он был отозван из СССР и направлен на новый участок работы. К сожалению, подлинного имени этого источника мы  пока не знаем. Судя по объему передаваемой им и обрабатываемой сотрудниками ИНО информации, Дальневосточный сектор работал практически на него. Агент обладал очень широкими возможностями и мог спокойно брать любые документы в большом количестве, не вызывая не чьих подозрений. Эти документы фотографировались, переводились и отсылались в Москву.

Перед сотрудниками аппарата во Владивостоке была поставлена задача обеспечить конспирацию их деятельности и безопасность со стороны возможных налетов разведки противника (Япония, США) на помещения базы ИНО во Владивостоке. Для работы была снят  номер из двух комнат в гостинице «Версаль» и найдена конспиративная квартира № 1 в центре города. Квартира состояла из 8 комнат и располагалась на 5 этаже большого дома напротив Владивостокского окружного комитета ВКП(б) на улице Ленинской (ныне улица Светланской). В настоящее время в этом здании расположен Президиум Дальневосточного отделения Российской академии наук. На других его этажах размещались помещения «Совкино» и Дальневосточного государственного университета. В квартире были установлены  несгораемые сейфы, проведена электрическая сигнализация, установлены ночные дежурства сотрудников, куплена собака-ищейка (вскоре была продана из-за невозможности уделять ей надлежащий уход и время. – Авт.). Квартиру оформили на представительство «Совкино», а для проживающих в ней лиц было сделано «прикрытие» – оформлены паспорта на вымышленные фамилии и запущена информация о том, что здесь проживают киноартисты, ведущие работу по линии «Совкино» в городе⁶. Конспирация была поставлена надлежащим образом, что даже из местных чекистов о конспиративной квартире знали только заместитель начальника Владивостокского окружного отдела ГПУ А.С. Славатинский, начальник КРО того же отдела П.А. Коркин и курьер-связник от окружного отдела⁷.

В квартире на первом этапе проживали сотрудники ИНО – «Павел», второй переводчик японского языка, с женой Зиной, работавшей в аппарате машинисткой, затем Сергей (псевдоним «Георгий»), шифровальщик-делопроизводитель, он же счетовод-кассир, до этого работавший шифровальщиком  в харбинской резидентуре ИНО и в Читинском аппарате, с женой Гутей (вторая машинистка), далее  Юна (фотограф) и Эмма (стенографистка), последняя готовилась к отправке на нелегальную работу по линии ИНО в Мукден в качестве жены иностранца⁸.

С сентября 1927 г. три машинистки (одна из них стенографистка) работали  во время поступления материалов от источника «300» с двумя переводчиками японского языка – «Профессором» и «Павлом», причем обе машинистки работали под диктовку переводчиков и, кроме того, перепечатывали другие, поступающие по линии резидентур ИНО и Коминтерна в Китае материалы. Третья машинистка сначала Зина, а затем Эмма работала с Е.А. Фортунатовым в номере гостинице. Там Фортунатов вел всю организационную работу аппарата, просматривал переведенные материалы источника «300» и донесения резидентур, составлял тексты телеграмм для шифровки, проводил переговоры с представителями учреждений, резидентами ИНО в Китае, приезжавшими во Владивосток. Никакие секретные документы на ночь в номере не оставлялись, а перевозились на конспиративную квартиру и хранились в сейфе сектора.

Наиболее квалифицированный переводчик японского языка, крупный языковед, известный японист под псевдонимом «Профессор» работал с материалами источника «300» еще в Чите. Во Владивостоке он был устроен на работу доцентом на восточный факультет ДВГУ и поселен на квартире за городом. Кем был в действительности «Профессор»? Это еще предстоит установить…

Сотрудники  аппарата Дальневосточного сектора ИНО «Федор», «Сергей», «Виктор» и «Эрик» жили отдельно от остальных.

В период с сентября 1927 г. по февраль 1928 г., до прекращения работы источника «300» во Владивостоке, аппарат сектора работал с огромной нагрузкой. Руководящие сотрудники аппарата доставляли на конспиративную квартиру документы, полученные от источника, там их фотографировали и документы передавались назад источнику. Пленку проявляли и с нее печатали фотокопии. Затем переводчики переводили текст с японского на русский язык, диктовали его машинисткам. Готовые тексты шифровались. Курьер-связник от Владивостокского окружного отдела ОГПУ доставлял шифр-телеграммы  на радиостанцию местного ГПУ,  откуда они уходили в ИНО ОГПУ в Москву. Телеграммы отправлялись десятками.

Большая нагрузка падала на курьера-связника. Ему приходилось по несколько раз в день ходить по различным учреждениям и доставлять шифр-телеграммы. Телеграммы поступали в аппарат сектора ИНО из Москвы и Хабаровска через окружной отдел ГПУ, из-за границы через представительство НКИД во Владивостоке, со станций Пограничная и Гродеково через ДТО ОГПУ Уссурийской железной дороги и также отправлялись обратно. Первоначально для этого использовался шифровальщик окружного отдела Дорогов, а затем сотрудник аппарата сектора Андреев⁹.

С февраля 1928 г. началось уменьшение объема работы. Произошла смена работников аппарата. Уехали «Павел», Зина, Эмма, Юна. Им на смену из Москвы прибыли фотограф «Бородин» с женой, машинистка Столовская.

В апреле – мае 1928 г. сотрудники занимались исключительным по своей важности делом «Горох»¹⁰. Что скрывается под этим названием неизвестно.

С 10 марта 1928 г. у аппарата Дальневосточного сектора ИНО появилась вторая конспиративная квартира – база в центре города, в которой до этого жили сотрудники Дальбанка. Квартира состояла из четырех комнат. Она имела три выхода, общие с Дальбанком и Рыбосиндикатом. В одной из комнат был установлен массивный сейф для шифров и документов и перенесено шифрование из квартиры № 1. Во второй комнате устроено помещение для переводчиков и машинописи. В третьей комнате была оборудована приемная и рабочий кабинет, а в четвертой – спальня. На эту квартиру из гостиницы «Версаль» переехал Е.А. Фортунатов. Уже на этой квартире он принимал сотрудников ИНО ОГПУ М.В. Уманского и В.Г. Ракова, приехавших конспиративно во Владивосток¹¹. Квартира № 1 теперь использовалась для фотографирования, проявки пленок и печатания снимков с иностранных и русских материалов, переводов документов, оставшихся от источника «300».

Следует отметить, что Фортунатов ранее был расконспирирован, как сотрудник ОГПУ в Китае, и весьма боялся засветиться перед японцами во Владивостоке, поэтому номер в гостинице «Версаль» покидал не часто, поэтому переезд на новое местожительства позволил ему более спокойно передвигаться по городу.

В июне 1928 г. Е.А. Фортунатов был снят с работы и отозван в распоряжение ИНО ОГПУ. 25 июня он уехал в Москву, где был зачислен в резерв ИНО. Дела и кассу он сдал «Федору», который исполнял обязанности до приезда «Петрова» – нового руководителя из центрального аппарата ИНО¹².

В сентябре 1928 г. уже после отъезда Фортунатова в Москву с инспекцией деятельности Дальневосточного сектора ИНО прибыл помощник начальника ИНО ОГПУ С.Г. Вележев, бывший до этого главным резидентом ИНО в Китае и отозванный для работы в центральном аппарате ОГПУ¹³.  Он проверил не только обширную деятельность сотрудников аппарата, но и финансовую отчетность, и выявил недочеты в этой сфере.

К сожалению, на этом сведения о Дальневосточном секторе ИНО ОГПУ во Владивостоке обрываются, больше никаких данных о работе и дате ликвидации этой структуры нами не выявлено.

Хотелось бы еще остановиться несколько подробнее на биографии первого руководителя подразделения ИНО ОГПУ во Владивостоке Евгения Алексеевича Фортунатова (оперативные псевдоним «Джек», «Кит»). Он родился в 1883 г. в деревне Захарьино Новгородского уезда Новгородской губернии.  Русский. Член РСДРП(б) с 1903 г., затем с 1917 г. по 1937 г. член РКП(б)-ВКП(б). По образованию – врач. Сын профессора медицины, получивший блестящее образование, знавший несколько языков, включая восточные. Неоднократно арестовывался и сидел в тюрьмах в 1903, 1905 и 1907 гг. Во время первой русской революции являлся членом Казанского, Самарского и Ялтинского комитетов РСДРП(б). Организатор Южного военно-технического бюро в Киеве в 1906–1907 гг. В 1906 г. он делегат Таммерфорсской конференции военных и боевых организаций РСДРП(б). До 1917 г. проживал во Владивостоке, где работал врачом.  С декабря 1920 г. – сотрудник Иностранного (разведывательного) отдела (ИНО) ГПУ-ОГПУ. С начала 1920-х гг. – резидент объединенной резидентуры ИНО ВЧК и РУ РККА в Шанхае. С середины 1920-х гг. – резидент ИНО ОГПУ в г. Пекин (Китай) под прикрытием врача советской миссии. Затем отозван в Москву, где работал в центральном аппарате ИНО ОГПУ. С сентября 1927 г. по июнь 1928 г. – начальник Дальневосточного сектора ИНО ОГПУ. 25 июня 1928 г., как уже отмечалось выше, отозван в Москву за финансовые нарушения в работе. С июля 1928 г. состоял в резерве назначения ИНО ОГПУ. На январь 1929 г. – особоуполномоченный Закордонной части ИНО ОГПУ. В 1929 г. был направлен в заграничную командировку по линии ИНО в Европу (Париж) для работы по белой эмиграции.  На март 1933 г. – оперуполномоченный 6 отделения ИНО ОГПУ. С 23 марта 1933 г. по март 1935 г. был сотрудником резидентуры ИНО ОГПУ в Шанхае  под прикрытием должности заместителя заведующего консульским отделом полпредства СССР в Китае (в Нанкине)¹⁴. Спецзвание: старший лейтенант ГБ. До ареста – начальник музея УГБ УНКВД по Ленинградской области. 19 марта 1937 г. арестован по обвинению в шпионаже в пользу Польши. 4 января 1938 г. приговорен Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР  по ст. 58-6 УК РСФСР к  ВМН. 11 января 1938 г. расстрелян в г. Ленинграде. Реабилитирован. Его сын – Фортунатов Евгений Евгеньевич, 1904 года рождения, также являлся сотрудником 7 (ИНО) отдела ГУГБ НКВД СССР, старший лейтенант ГБ¹⁵. Как и отец, расстрелян.

Related posts:

Стрелова О.Ю. «Война учебников истории» Странная Интерпретация Истории Публикации О нас