22 мая, 2013 В течение 500 лет центр силы и мировой экономики был на Западе. В свое время этот центр переместился из Средиземноморья в Северную Европу, а затем оказался в Америке. XX век стал веком Атлантического океана. XXI век будет веком Тихого океана. Мы продвигаемся к азиати-зации мира. Мировая ось передвигается с Запада на Восток. В.И. Ленин высмеивал тезис о Соединенных Штатах Европы. На наших глазах эта идея реализовалась. В XXI в. экономическим локомотивом для всего мира станет Азия. В мире нет ничего важнее того, что сейчас происходит в Азии, где живут 3 млрд людей и половине из них еще нет 25 лет. Они сформируют потребительский слой, который составит 500 млн че ловек, то есть больше, чем в Америке и Европе вместе взятых.
АТР — наиболее динамично развивающийся регион мира, в кото ром успешно реализуется новая модель разделения труда между про- мышленно развитыми и развивающимися государствами с так называ емой вертикальной иерархией наукоемких и трудоемких производств в соответствии с теорией «стаи летящих гусей».
Эра Японии приходит к концу. В дальнейшем главную роль здесь будет играть система Китай — хуаоцяо. В то же время США будут пы таться с помощью АТЭС и других организаций вскрыть рынки Азии.
Характернейшая черта современных международных отношений — их нестабильное состояние. После окончания «холодной войны» мир не стал безопаснее. Исчез большой страх перед глобальным ядерным конфликтом. Но на смену ему пришло множество локальных конфлик тов, большая часть которых локализуется в Азии. Это объясняется тем, что в новых условиях перестали работать действовавшие ранее «регуляторы» мирового порядка. Тогда в мире было только два хозяина, ко торые часто удерживали своих клиентов от конфликтов. Теперь же мно гие региональные «центры силы» почувствовали себя хозяевами поло жения и склонны прибегать к силовым методам для удовлетворения своих гегемонистских амбиций.
Нестабильность характерна для международной ситуации и в АТР и особенно для Северо-Восточной Азии. Северо-Восточная Азия — един ственный регион, в котором окончание «холодной войны» и развал соц- системы не оказали пока существенного воздействия на структуру сис темы международных отношений. Здесь сохранилась региональная со циалистическая подсистема КНР-КНДР.
Следы «холодной войны» видны в АТР, как ни в каком другом ре гионе, в политико-идеологической и прочей конфликтности (Россия- Япония, КНДР-РК, КНР-Тайвань, конфликт вокруг Спратли и т. п.), а также в нерешенности проблем разделенных народов. В неизменном виде остается американо-японский договор о безопасности, порожден ный «холодной войной», сохраняется американское военное присутствие в Южной Корее.
По-видимому, стержневым направлением всей политики США в АТР в начале этого века будет курс на противодействие усилиям Рос сии включиться в систему экономических и политических отношений в АТР в качестве равноправного партнера. Вполне вероятно, что деловые круги США будут вкладывать свои капиталы в некоторые горные и про мышленные предприятия по переработке сырьевых ресурсов Дальнего Востока и Сибири, однако нет оснований ожидать, что такие капита ловложения приобретут значительные масштабы и сыграют серьезную роль в социально-экономическом подъеме этих районов.
Наследие прошлого вряд ли позволит быстро изменить ситуацию в плане укрепления безопасности в АТР, так как в этом районе непосред ственно соседствуют два бывших главных противника в «холодной вой не» — США и Россия, три члена ядерного клуба, около полутора десят ков пороговых стран, где сосредоточено примерно две трети мирового арсенала обычных вооружений.
В социально-политическом отношении АТР, образно говоря, пред ставляет собой «лоскутное одеяло», которое каждая из великих держав — США, Россия, Китай, Япония — пытается тянуть на себя, преследуя свои национальные интересы, — обеспечение выживаемости, безопасности и развития — не считаясь при этом с интересами других государств.
В АТР наблюдается бурный процесс интеграции на экономической основе. АТЭС — это обширная экономическая система, включившая в себя большинство стран АТР. Страны, принадлежащие к Южно-Тихо- окенской зоне и Восточной Азии, установили между собой прочные свя зи прежде всего по экономическим причинам. АСЕАН находится в про цессе восстановления своей роли, включив в себя бывшие коммунисти ческие страны в Индокитае и направив их в русло капиталистического экономического порядка. Многое в ЛТР будет зависеть от того, какую роль в этом регионе в этом веке будет играть быстро усиливающийся Китай. Существует две диаметрально противоположные точки зрения по этому вопросу. Первая из них сводится к тому, что более сильный Китай обеспечит мир и стабильность в регионе. Вторая точка зрения состоит в том, что более сильный Китай способен, скорее, увеличить политическую напряженность в АТР, чем уменьшить ее.
Можно привести достаточно веские аргументы в пользу и той и другой точки зрения. Более сильный Китай может разрушить стабильность в АТР в силу, по крайней мере, двух причин:
• Китай сам склонен проводить гегемонистскую внешнюю политику.
• Возрастающее влияние Китая может спровоцировать наращивание военной мощи со стороны Японии, которое может вызвать новый кризис безопасности в регионе.
Поскольку военная мощь происходит от экономической, экономический рост расширит возможности Китая в плане применения силы. С этими новыми возможностями Китай сможет выбирать одну или не сколько из широкого круга политических целей, соответствующих его гегемонистским амбициям, включая захват потенциально богатых природными ресурсами территорий, право собственности на которые оспа ривается, таких как острова Спратли; контроль над главными морски ми путями с возможностью наложения эмбарго в отношении опреде ленных государств; военное запугивание других государств региона с целью заставить их проводить прокитаискую политику; присоединение желаемой территории, такой как Тайвань; устранение региональных конкурентов, таких как Вьетнам. Само по себе обладание этими возмож ностями еще, конечно, не означает, что Китай обязательно воспользует ся ими во вред другим государствам региона. Однако более экономи чески сильный Китай, особенно когда он превратится в так называемый Большой Китай столкнется с возрастающим давлением изнутри и из вне, которое будет побуждать его действовать более агрессивно.
«Одним из этих влияний, — справедливо отмечает индийский исследователь Дени Рой, — является историческое бремя. Китай приоб ретает навыки региональной гегемонии. Как показывает опыт внешней политики Англии во времена Паке Британика, Японии в начале XX сто летия, США и СССР во время «холодной войны», нормой в истории является то, что когда какие-либо страны становятся достаточно сильными, они подавляют попытки других стран сделать то же самое, если полагают, что это повысит их безопасность. Китай — это большая и бы стро усиливающая свое могущество страна в регионе, в основном заполненном более слабыми и маленькими государствами. Это обстоятельство часто толкает большие страны на военную агрессию, как это было в случае с нацистской Германией, милитаристской Японией и Со ветским Союзом».
Другим внешним фактором, побуждающим Китай к гегемонистс- кой внешней политике, может быть «вакуум власти и силы», образовав шийся в Восточной Азии. Так, вывод войск США и СССР из региона открыл большие возможности для Китая и Японии в АТР.
После распада СССР, который был самым опасным потенциаль ным противником Китая в послевоенный период, российская угроза стала самой слабой с тех пор, как пекинский режим взял под контроль Китай в 1949 г . Пока Китай решает вопросы о территориальной границе с новыми независимыми государствами Центральной Азии, вмешательство России в ближайшем будущем выглядит маловероятным, что обнадеживает пекинских руководителей. Что касается вопроса о лидерстве в АТР, китайцы полагают, что США — это нация, находящаяся в упадке, чья возможность сохранить лидерство в АТР быстро ослабевает.
Как известно, Пекин модернизирует и усиливает свою военную мощь со скоростью, которую многие называют, тревожной. Официаль ный оборонный бюджет заметно вырос в течение последних трех лет, по приблизительным подсчетам на 40%, и это не считая миллиардов долларов дополнительного дохода, собранного военно-промышленным комплексом с помощью экспорта оружия и продаж потребительских товаров, произведенных частными военными предприятиями. Новые военные инвестиции расширят возможности КНР использовать свою силу на большом расстоянии от границы: быстрое развертывание сил, топливное оборудование для новых китайских истребителей СУ-27, военно-морские системы массового уничтожения, такие как ракеты клас са «земля-земля», электронная технология ведения войны и современное оборудование управления ракетами.
Соглашение Китая с Украиной о закупке 67 000-тонного авианосца типа «Варяг» вызвало болезненную реакцию в регионе и, видимо, отражает амбиции Китая стать великой морской державой в западной части Тихого океана.
Другой способ, которым экономически сильный Китай может по дорвать стабильность в АТР, — это способствование усилению японс ких Вооруженных сил. Пока японское перевооружение носит умерен ный характер. Японское правительство даже недавно объявило, что пла нирует небольшое сокращение сил самообороны. Более мощный Китай может, однако, подтолкнуть Японию стать снова великой военной дер жавой, развитие которой вызвало бы наращивание военных сил и в других странах региона. При этом страны и другого побережья Тихого оке ана почувствуют себя в меньшей безопасности.
В XXI веке мир может стать свидетелем конфронтации двух гиган тов — США и Китая.
В настоящее время внешнеполитические амбиции Китая носят региональный характер. Однако нельзя исключать, что в будущем у него могут появиться и глобальные притязания. Но и региональные амби ции КНР могут стать препятствием на пути реализации притязаний США на мировую гегемонию.
Уже сейчас Вашингтон и Пекин с крайней опаской и насторожен ностью следят за действиями друг друга. Каждый подозревает другого в скрытых намерениях. Оба, вероятно, имеют достаточные основания для беспокойства. Можно привести множество примеров, свидетельству ющих об этом взаимном недоверии, в том числе различные позиции по вопросу о правах человека, по торговле, но Тайваню, интересы в облас ти безопасности и т. д. Нет ничего удивительного в том, что растущая напряженность породила компенсаторские усилия, направленные на уменьшение разногласий и трений и укрепление взаимного доверия. Эти процессы составляют две стороны одной медали и образуют общую па радигму, в которую вписываются корейский и ряд других международ ных конфликтов.
По сравнению с возможным вызовом, который может бросить бо лее сильный Китай безопасности в АТР и миру и стабильности во всем мире, распавшийся на части Китай представлял бы гораздо большую опасность. В этом случае ядерный потенциал Китая может выйти из- под контроля. В соседние страны из Китая с его полуторамиллиардным населением могут хлынуть огромные миграционные потоки. Китай будет не в состоянии больше играть роль противовеса и балансира влия ний других региональных и глобальных центров силы в АТР.
Для того чтобы избежать этого наихудшего сценария, Китаю необ ходима политическая демократизация и социальная либерализация и, как условие и часть этого процесса, стабильное экономическое разви тие. Этот процесс может также создать условия для Китая действовать с большей политической ответственностью в АТР и во всем мире.
Короче говоря, политика других государств АТР должна быть на правлена не на блокирование развития Китая, а напротив, на содействие его мирной эволюции и стабильному развитию.
Мир сейчас больше всего нуждается в осознании взаимозависимости, адекватном все более взаимозависимому миру. Каждая страна, тре буя от других признания и уважения своих законных прав, сама должна также признавать и уважать законные права других и самое важное из них — право на развитие.
В практической международной политике это трудная и даже, ве роятно, утопическая цель. Но это серьезный вызов здравому смыслу и мудрости политиков и экспертов по международным отношениям в эпо ху после «холодной войны». Если мы не сможем ответить на этот вы зов, человечество ждет мрачное будущее.
Посмотрим, какие перспективы вырисовываются в российско-ки тайских отношениях в начале XXI в. Россию и Китай сближают три об щих интереса: стремление урегулировать пограничную проблему; стрем ление противостоять гегемонии США; стремление противодействовать активности мусульманских сил на своих окраинах.
Кроме того, надо иметь в виду, что КНР и РФ связывает одна из самых протяженных в мире общих границ, поддержание нормального режима на которой может быть наилучшим образом обеспечено миром и взаимовыгодным сотрудничеством. Региональные интересы РФ и КНР в среднесрочной перспективе будут совпадать. Экономическая взаимодополняемость КНР и РФ будет способствовать развитию тор гово-экономических и научно-технических связей. КНР уже вышла на важное как торговый партнер РФ.
При проведении Москвой прагматической политики в отношении Пекина России в ближайшие десятилетия не грозит никакая военная опасность со стороны Китая. Более того, КНР может стать конструк тивным партнером РФ. Пекин объективно заинтересован в сильной, единой и процветающей России. Интересам быстроразвивающегося Китая противоречит перспектива оказаться в АТР один на один с эко номической и военно-политической мощью Японии и США. Поэтому КНР будет содействовать укреплению российских позиций в АТР. По моему убеждению, досужие спекуляции о стремлении Китая отторгнуть российские территории севернее р. Амур и восточнее р. Уссури не име ют серьезных оснований. Во-первых, отсутствуют экономические фак торы для китайской экспансии на север. Расчеты показывают, что зат раты ресурсов, требуемые на освоение 1 га земли в этих районах, в не сколько раз превышают те, которые необходимы для распахивания целины во внутренних районах Китая. Во-вторых, территориально-по граничный спор между нашими странами уже урегулирован, о чем неоднократно заявляла китайская сторона.
Источник: http://www.vostokoved.ru/
Опубликовано в