7 мая, 2015 
Победитель конкурса эссе на тему: «Вторая Мировая война и Великая Отечественная война: история и современность»
Так будем помнить, чтобы жить!
Под моим окном скамейка. Собираются здесь старушки и ведут свои невесёлые разговоры. О чём говорят луганские старики? Говорят много о вчерашнем, но всегда с болью утраты чего-то дорогого. Говорят и о сегодня, но с чувством обиды, всегда кого-то ругают, и о том, как приходится делить копейки. Но я не слышу разговора о завтра. Наши бабушки живут прошлым и настоящим. А ведь у человека должно быть завтра.
Вот и сейчас сидит на скамейке старик в старенькой военной гимнастёрке. У него на коленях сумка. Прыгают у ног серые воробьи. Дед вылавливает из глубин потрепанной авоськи горбушку хлеба и крошит её воробьям, отламывает кусочек и кладёт себе в рот.
Задумался старик, улыбается. Вот греет солнышко, вот суетятся у ног горластые воробьи, а впереди – ещё один день, дарованный судьбой.
Как легко и просто разговаривать со стариками, на каком бы языке они не говорили. Это потому, что им интересно всё. Они, как дети, заново открывают для себя мир и пытаются понять его. Мне любопытно, что же всё-таки происходило в ту далёкую пору, о которой так любят вспоминать старики, бесконечно повторяя загадочную фразу: «Вот в наше время!..» И мне кажется, что это таинственное время было прекрасным, гораздо лучше теперешнего. Вы могли танцевать после двенадцатичасового рабочего дня, полуголодные, в огромных ботинках своих братьев. Вы могли пожертвовать собственной жизнью во имя победы. Вы могли дружить так, что никакие преграды и границы не в силах разрушить эту дружбу.
Снова и снова возвращается дедова память в то страшное время. Не забыть никогда сожженные сёла, поля… Сколько горя было вокруг…
Каким-то седьмым чувством понял, что перебивать нельзя, нужно дать выговориться, помочь снять эту боль с души…
…Коля Стрельцов. Лучший друг. Вы вместе учились в счастливой «Тринадцатке». Мечтали стать летчиками. Вместе ушли в партизаны. Уничтожали немецких солдат, взрывали составы и мосты. Только в 45-ом узнал о том подвиге, который совершил Николай. Он был ранен и не смог перейти линию фронта. В оккупированном городе Коля становится подпольщиком, занимается разведывательной работой. Каждый прожитый день – подвиг. А немцы озверели совсем. Последние дни перед освобождением истерзанного города были окрашены кровью и насилием. По доносу предателя Николая арестовали полицаи, пытали в гестапо. Только через неделю после освобождения Ворошиловграда в районе Острой Могилы, в противотанковом рву нашли расстрелянных людей. Верхним лежал Коля. Острая Могила – это не просто часть моего города, это история героизма и мужества луганчан, слава доблестных защитников Родины. Именно там, на священной земле, среди тех, кто не покорился фашистам, покоится и Николай Стрельцов.
Так устроен человек, что вещи, которые больше всего хотелось бы забыть, он лучше всего помнит. Война – страшная трагедия, и тем, кто её пережил, никогда не стереть из памяти жутких потрясений. Так же, как не вернуть всех, кого она навсегда закрыла своим чёрным крылом смерти. Кто-то точно сказал: «Мёртвые живы, пока есть живые, чтобы о них вспоминать». Так будем помнить, чтобы жить!
…Неторопливо жуёт хлеб чей-то дедушка. Почему так больно сжимается моё сердце? Почему о стариках мы вспоминаем только накануне Дня Победы и когда обещаем достойную пенсию в разгар предвыборной кампании? Почему так радуются наши старики, когда школьники помогают копать огород, навести порядок в доме, а потом они угощают детвору вкусным малиновым вареньем? Почему наши дедушки и бабушки не сидят в кафе за чашечкой кофе и беседами с ровесниками, почему они не могут спокойно поездить по миру, побродить по историческим местам, о которых мечталось в юности? Почему наши старики торопливо жуют хлеб в городских скверах, другие – путешествуют по миру и живут в шикарных отелях?
Время бессильно сделать всех богатыми и счастливыми. Оно может уравнять в одном – в морщинах, тревогах, болезнях…
Старик встаёт со скамейки и медленно идёт.
Куда? Любит ли его хоть кто-нибудь в этом мире? Тепло ли в доме? Есть ли кому подать стакан воды?
Я смотрю ему вслед и сжимаю руки… Конечно же, и он был счастлив, убеждаю я себя. Может, и он ещё успеет побывать в Будапеште и возложить цветы на могилу советскому солдату. А потом в небольшом ресторанчике вокруг него засуетится официант, как возле самого важного гостя. Почему бы и нет?
А ведь действительно – почему?…
Гусельников Дмитрий Андреевич,
студент Восточноукраинского национального университета имени Владимира Даля, 3 курс
Опубликовано в