Куртов Аждар Аширович – ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований, кандидат исторических наук.

Япония, пользуясь былыми просчетами СССР, а затем и ельцинской России, стремится к пересмотру итогов Второй мировой войны. Кампания за возвращение Курильских островов вновь набирает обороты в преддверии предстоящих российско-японских переговоров на июльском саммите G8. Но подлинная история, связанная с Курилами, не оставляет сомнений в законной принадлежности островов российскому государству. Не настала ли пора поставить точки над «i»? У России нет никаких причин для территориальных уступок Японии, а наша готовность обсуждать этот вопрос воспринимается в Токио как слабость и только распаляет аппетиты новых самураев.

На днях нижняя палата парламента Японии единогласно приняла законопроект, который декларирует целью внешней политики страны восходящего солнца скорейшее возвращение так называемых «северных территорий» [1]. Под этим подразумеваются российские Курильские острова. Теперь по конституционной процедуре документ должен поступить в верхнюю палату японского парламента, которая, надо полагать, автоматически его поддержит. Появление соответствующего закона ожидают уже в июле2009 г.

Сам факт такой инициативы свидетельствует, как минимум, о том, что не только в Европе активизировались силы, стремящиеся пересмотреть итоги Второй мировой войны. Попытки наследников прибалтийских и украинских коллаборационистов реабилитировать преступления местных эсэсовцев и одновременно выставить Москве некие многомиллиардные счета за «голодомор» или «период оккупации» не получили до сих пор должного осуждения со стороны тех государств, которые были союзниками СССР в войне с фашизмом. Поэтому, вероятно, в Токио считают, что и  переоценка действий милитаристов императорской Японии осуждения со стороны государств ООН также не вызовет. К сожалению, эти расчеты не так уж фантастичны.

Японское руководство на протяжении многих лет с восточным лукавством заявляет о своей приверженности переговорному процессу в вопросе принадлежности Курильских островов, а на самом деле идет в ином направлении. Токио явно хочет заполучить все южные Курилы, причем до заключения мирного договора. Японское общество консолидируют вокруг именно такого курса, не случайно решению законодателей предшествовало заявление премьер-министра Таро Ассо (20 мая 2009 года) о том, что Россия продолжает незаконную оккупацию Южных Курильских островов [2].

За последние несколько месяцев японцы ужесточили свою позицию. Еще в феврале2009 г., когда президент России Дмитрий Медведев встречался с Таро Асо, ничто не предвещало такого поворота. В апреле советник премьер-министра Японии Сиотаро Яти высказался за возвращение Россией половины «спорных» островных территорий. При этом Сиотаро Яти предлагал исходить не из перечня островов, а из их площади [3]. Именно здесь он предлагал искать компромисс. Правда, при таком подходе «компромисс» выглядел бы следующим образом: Россия обязана была бы вернуть Японии три с половиной острова (Шикотан, Кунашир, гряду Хабомаи и часть острова Итуруп), оставив за собой только половину острова Итуруп [4].

Накануне поездки главы российского правительства Владимира Путина в страну восходящего солнца в мае 2009 года посол Японии в Москве Масахуру Коно высказывался в том духе, что решение вопроса по южным Курилам может быть ускорено [5]. Некоторые российские эксперты наивно полагали, что японцы могут соблазниться перспективами развития экономических отношений с Россией, забыв о Курилах навсегда. Например, Сергей Караганов утверждал, что в дальнейшем может быть налажено совместное сотрудничество двух стран в использовании природных богатств южных Курил и в Японии будут все реже вспоминать про территориальный вопрос [6].

Но есть ли основания для таких ожиданий? Действительно, товарооборот между Россией и Японией в 2008 году вырос на 42,3%, достигнув 29 миллиардов долларов. По данным Росстата, объем накопленных японских инвестиций в российской экономике в декабре 2008 года впервые превысил 4 миллиарда долларов (рост 31,5%). Но японский капитал, как и в большинстве других стран, руководствуется собственной выгодой, вовсе не ставя перед собой цель помогать модернизации российской экономики. Так, 74,7% всей суммы японских инвестиций составляют капиталовложения в добычу и переработку нефти, 4,7% — в лесную и деревообрабатывающую промышленность и лишь 2,9% — в автомобилестроение [7].

Конечно, даже в случае завершения законодательной инициативы японских парламентариев по южным Курилам она не будет иметь для России юридического значения. Принадлежность всех Курильских островов России подтверждена международными правовыми актами, имеющими приоритет над нормами японского национального законодательства. Но Россия должна вынести из происшедшего уроки. Нельзя давать палец тем, кто намерен откусить всю руку. Наша готовность к переговорам воспринимается в Токио как слабость, и это только распаляет аппетиты новоявленных самураев.

В преддверии российско-японских переговоров, которые состоятся на июльском саммите G8, новый законопроект явно призван облечь в нормативные рамки позицию японского правительства по пересмотру итогов Второй мировой войны и придать новый импульс развернутой в Японии кампании по возвращению островов.

Россия обязана реагировать на подобные выпады  — и более жестко, чем просто выражением недоумения со стороны МИД. Ведь налицо спланированная кампания. Настала пора пересмотреть послевоенный советский подход, базирующийся на известной Декларации 1956 года. Радикализму токийских лидеров нужно противопоставить твердую позицию Москвы. Не надо этого стесняться, ведь у России есть все необходимые и достаточные политико-правовые средства для того, чтобы, опираясь на нормы международного права, отстаивать принадлежность всех без исключения островов Курильской гряды нашей державе.

Из практики российского дипломатического ведомства следовало бы устранить остатки ельцинско-козыревского курса, когда наши власти склонялись к варианту поэтапной передачи Курильских островов японцам. Президент Ельцин выражал готовность заключить до конца 2000 года мирный договор с Японией, в котором предполагалось сделать определенные шаги навстречу японским территориальным требованиям [8]. Российская сторона допустила включение в тексты Токийской декларации от 13 октября 1993 года [9] и Московской декларации от 14 ноября 1998 года [10] весьма двусмысленных формулировок, позволявших Японии по-своему трактовать ряд важнейших проблем на проходивших в то время переговорах. И тогда, как и сегодня, курс на потакание территориальным претензиям Японии многие пытались оправдать рассуждениями о выгодах от активизации экономического партнерства.

Японским претендентам на Курилы нелишне будет напомнить факты из прошлого.

Российское государство вышло к Курильским островам в конце XVII – начале XVIII веков, сразу после того, как Владимиром Атласовым в 1697 году к России была присоединена Камчатка. Отсюда и началось освоение островов, которое шло с севера на юг. Первое картографическое описание Курильских островов, включая их южную часть, в том числе сведения об Итурупе и Кунашире, было сделано в 1711–1713 годах по результатам экспедиции И. Козыревского [11].

Затем на южных Курилах наши соотечественники появились во время экспедиции Шпанберга в 1739–1740 годах. В этой связи любопытно отметить, что остров Шикотан имеет другое название – остров Шпанберга. Казаки из отряда сотника Ивана Черного уже в 1776–1779 годах собирали с айнов – коренного населения островов Итуруп и Кунашир – «ясачный сбор», то есть государственный налог. На это обстоятельство стоит особо обратить внимание. Во-первых, оно показывает, что японцев на островах тогда не было. Во-вторых, уплата государственного налога являлась признаком принадлежности островов России.

Позднее Екатерина II специальным указом от 30 апреля 1779 года освободит айнов (или, как они поименованы в документе, – «мохнатых курильцев») от уплаты налога [12]. В указе прямо говорится, что население островов приняло российское подданство. Это же подтверждалось последующими указами от 1786 и 1799 года.

Уже тогда дипломаты Российской империи придерживались мнения о неоспоримой принадлежности Курильских островов России, прося императрицу Екатерину II объявить об этом другим державам [13]. Именно русские составили первую в мире карту южных Курил. Они же дали и собственные названия островам, фигурирующим сегодня, к сожалению, даже в российских СМИ под японскими названиями. Так, острова Хабомаи именовались «островами Плоскими». В Атласе для народных училищ 1780 года все острова Курильской гряды обозначались как составная часть Российской империи. В таком же статусе они обозначены в главном официальном издании того времени – Атласе Российской империи. Таким образом, исторический приоритет в открытии, освоении, и правовом закреплении владения Курилами принадлежит России [14].

Проникновение японцев на южные Курилы начинается существенно позднее – только с 1802 года. Это обстоятельство признано даже Государственным департаментом США [15]. Япония специальным указом сегуна Токугава Иэмицу с 1639 года установила режим изоляции от внешнего мира, который просуществовал до середины XIX века. Власти Японии по собственной воле законсервировали себя в своих средневековых границах. Под страхом смертной казни было запрещено строить морские суда и выезжать из Японии в другие страны.

Лишь временное ослабление России в обстановке интриг европейских держав, приведших к Крымской войне, позволило Японии навязать ей Симодский трактат о торговле и границах от 25 января 1855 года. В соответствии со статьей 2 этого документа граница была проведена между островами Уруп и Итуруп. Остров Сахалин оставался неразграниченным владением России и Японии [16]. Именно статус Сахалина косвенно влиял на отношения между странами по поводу Курил. Отказ Японии от Сахалина по подписанному в Санкт-Петербурге Трактату от 25 апреля 1875 года был компенсирован ей уступкой сразу 18 Курильских островов от Урупа до Шумшу [17]. 27 мая 1895 года Россия и Япония заключили Трактат о торговле и мореплавании, по которому Симодский трактат терял силу, а соглашение 1875 года – сохраняло [18].

После русско-японской войны по Портсмутскому мирному договору от 23 августа 1905 года у России была отторгнута часть Сахалина южнее 50-й параллели. Однако необходимо обратить внимание на одно важное обстоятельство: в этом же договоре по инициативе самой Японии было зафиксировано (статья 12 и Приложение к договору № 10), что аннулируются все предыдущие русско-японские договоры и соглашения [19]. Таким образом, терял силу и Трактат 1875 года, определявший границу. Исходя из этого, постоянные ссылки современной японской дипломатии на выгодные для Токио условия трактатов 1855 и 1875 года на самом деле неправомочны, поскольку данные соглашения утратили свою юридическую силу еще в 1905 году.

Революция в России была воспринята японскими властями как еще один уникальный шанс поживиться за счет соседней страны. Войска императорской Японии участвовали в интервенции против России в 1918–1925 годах (десант во Владивостоке был высажен еще в апреле 1918 года) и оставались в Приморье дольше войск других стран-интервентов. Япония захватила и удерживала до середины 1925 года Северный Сахалин. В агрессии участвовало более 70 тысяч японских военных. Ущерб от японской интервенции составил по Приморью более 100 миллионов рублей золотом, по Северному Сахалину – свыше 10 миллионов рублей золотом [20].

Своей агрессией Япония фактически похоронила условия Портсмутского мирного договора, хотя позднее большевики в Конвенции об основных принципах взаимоотношений между СССР и Японией от 20 января 1925 года предпочли закрыть на это глаза [21].

Самураи еще не раз предпочтут миру и добрососедству путь агрессии. 25 ноября 1936 года в Берлине правительствами «Великой Японской Империи» и фашистской Германии будет подписан документ, известный в отечественной литературе как Антикоминтерновский пакт. Он содержал в качестве приложения секретное соглашение, в первой статье которого стороны обязывались «…не предпринимать каких-либо мер, которые могли бы способствовать облегчению положения Союза Советских Социалистических Республик» [22]. Японцы эти обязательства усердно исполняли: в 1938–1939 годах Япония нападет на СССР у Хасана и Халкин-Гола. Эти акции Токийский международный военный трибунал для Дальнего Востока в 1948 году квалифицировал как «проводившуюся японцами агрессивную войну» [23].

Однако применительно к южным Курилам важнейшим и принципиальным является тот неоспоримый факт, что Япония была страной-агрессором во Второй мировой войне. Сохранились документы японского МИД той поры, из которых видно, что токийские дипломаты весьма цинично относились к международному праву. Токио вовсе не думал исполнять положения заключенного 5 апреля 1941 года Пакта о нейтралитете между СССР и Японией. Так, в заявлении японского министра иностранных дел Мацуоки главе германского МИД  Риббентропу говорилось: «Никакой японский премьер-министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной, если между Германией и СССР возникнет конфликт. В этом случае Япония будет вынуждена, естественно, напасть на Россию на стороне Германии. Тут не поможет никакой Пакт о нейтралитете» [24]. Тот же Мацуока призывал на совещании в ставке японского императора 27 июня 1941 года «двинуться на Север и дойти до Иркутска» [25].

Соблюдение Японией Пакта о нейтралитете стоило нашему народу огромных жертв, ведь СССР был вынужден держать на Дальнем Востоке мощную военную группировку (до 28% личного состава Красной Армии было сосредоточено там и на южных границах, где также существовала угроза, исходившая от немецкой агентуры в Иране), в то время как эти войска были крайне необходимы в боях с фашистской Германией.

В отличие от Симодского и Портсмутского трактатов, документы, подписанные союзниками по войне с фашистской Германией и милитаристской Японией, сохраняют юридическую силу и в настоящее время. В частности, уже в Каирской декларации США, Великобритании и Китая от 27 ноября 1943 года, к которой СССР присоединился 8 августа 1945 года, было определено, что целью союзников является изгнание Японии с территорий, «которые она захватила при помощи силы и в результате своей алчности» [26]. В Ялтинском соглашении по вопросам Дальнего Востока от 11 февраля 1945 года значился пункт о «передаче Советскому Союзу Курильских островов и возвращении ему южной части острова Сахалин». В тексте прямо говорилось, что эти требования будут безусловно удовлетворены после победы союзников над Японией [27], причем речь шла обо всех Курильских островах, то есть и о южных Курилах.

В соответствии с ялтинскими соглашениями Москва, выполняя свои обязательства перед союзниками, 5 апреля 1945 года приняла правительственное Заявление о денонсации Пакта о нейтралитете с Японией.

Проводившая агрессивный курс страна восходящего солнца потерпела поражение. 2 сентября 1945 года Япония подписала Акт о безоговорочной капитуляции [28], согласно которому она обязалась выполнять Потсдамскую декларацию союзных держав от 26 июля 1945 года, где было, в частности, предусмотрено: «Условия Каирской декларации будут выполнены и японский суверенитет будет ограничен островами Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку и теми менее крупными островами, которые мы укажем» [29]. В обращении Сталина к советскому народу 2 сентября 1945 года говорилось: «Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт о безоговорочной капитуляции. Это означает, что Южный Сахалин и Курильские острова отойдут к Советскому Союзу и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном и базой обороны нашей страны от японской агрессии» [30]. Примечательно, что японцы в тот период признали эти суровые реалии. Например в императорском рескрипте № 651 от 22 ноября 1945 года Курильские острова перечислены как районы, не являющиеся «территорией собственно Японии» [31].

2 февраля 1946 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР, согласно которому вся земля с ее недрами и водами на территории Южного Сахалина и Курильских островов объявлялась государственной собственностью Советского Союза [32]. Лишение Японии Курильских островов было мерой наказания страны-агрессора. В тот период японские политики прекрасно понимали это и даже не заикались о претензиях на Курилы, например, в период проведения Токийского трибунала над военными преступниками.

Нет у Японии и права ссылаться на Пакт о нейтралитете между СССР и Японией от 13 апреля 1941 года. Япония нарушила данный пакт тем, что не осталась нейтральной. Она помогала гитлеровской Германии поставками стратегического сырья, многократно нарушала воздушную и сухопутную границу СССР, организовывала провокации с помощью развернутой у советских границ более чем миллионной Квантунской армии, захватывала и топила советские суда. Факт нарушения Японией Пакта о нейтралитете был признан в тексте приговора Токийского военного трибунала. Между тем международное право (в частности, статья 60 Венской конвенции о праве международных договоров) [33] говорит: «Существенное нарушение двустороннего договора одним из его участников дает право другому участнику ссылаться на это нарушение как основание для прекращения договора или приостановление договора». Советские войска юридически вполне справедливо и законно заняли Южный Сахалин и Курильские острова в ходе боевых действий против страны-агрессора.

Современные японские политики часто мотивируют свои претензии на «северные территории» и тем, что между СССР и Японией после Второй мировой войны так и не был заключен мирный договор, который бы подвел ее окончательные итоги. Действительно, такой документ отсутствует. Международная мирная конференция, на которой рассматривался американско-британский проект мирного договора с Японией, состоялась по инициативе Соединенных Штатов в 1951 году в Сан-Франциско. Советский Союз не поставил свою подпись под этим договором. Москву не устраивало, в частности, что данный документ (принятый уже в период «холодной войны») не содержал в своем тексте гарантий от восстановления японского милитаризма, не предусматривал вывода из Японии оккупационных войск, а также по ряду иных причин. В итоге договор не подписал и целый ряд других государств, в числе которых были КНР и Индия.

Хотя проблематика Курильских островов не была главным камнем преткновения на конференции в Сан-Франциско, представитель СССР – первый заместитель министра иностранных дел А. Громыко активно пытался добиться и в этой части улучшения текста мирного договора, названного им позднее «сепаратным» [34]. Советская делегация предлагала следующую редакцию пункта «с» Статьи 2: «Япония признает полный суверенитет Союза Советских Социалистических Республик на южную часть острова Сахалина со всеми прилегающими к ней островами и на Курильские острова и отказывается от всех прав, правооснований и претензий на эти территории» [35].

Американцы и британцы, задававшие тон на конференции в Сан-Франциско, не пытались особенно препятствовать передаче всего Сахалина и Курильских островов от Японии к СССР. В частности, английское посольство в своем меморандуме Госдепартаменту США писало: «…Япония должна уступить Советскому Союзу южный Сахалин и Курильские острова» [36]. Даже такой известный антисоветчик, как госсекретарь США А. Даллес, заявлял: «Япония официально ратифицирует положения Потсдамских условий капитуляции, касающиеся территорий, положения, которые – в том числе, что касается Японии – фактически вступили в силу шесть лет назад» [37].

В итоге Сан-Францисский мирный договор с Японией от 8 сентября 1951 года содержал положения, достаточные для определения принадлежности Курильских островов именно СССР. Уже упоминавшийся выше пункт «с» Статьи 2 звучит следующим образом: «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 года».

Обращают на себя внимание два обстоятельства. Во-первых, одновременно Япония отказывалась от территориальных претензий и на другие регионы – от своих завоеваний в Корее, от острова Формоза (нынешний Тайвань), от Пескадорских, Парасельских островов и острова Спратли. То есть нынешнее возобновление территориальных притязаний Японии к России логически может привести и к перекройке политической карты других регионов этой части света. Во-вторых, четкая фиксация в Сан-Францисском договоре отказа от всех правооснований лишает японскую дипломатию возможности спекулировать на истории, выпячивая те договоры с Россией, которые были ей в этом вопросе выгодны, и, наоборот, предавая забвению те, в которых вопрос владения Курилами решался в пользу России.

Принципиально важным является пункт «а» статьи 8 Сан-Францисского договора. Он гласит: «Япония признает полную силу всех договоров, заключенных Союзными Державами в настоящее время или в будущем, для прекращения состояния войны, начатой 1 сентября 1939 года, а также любые другие соглашения Союзных Держав, заключенные для восстановления мира или в связи с восстановлением мира» [38]. Тем самым Токио обязался выполнять Ялтинские и Потсдамские соглашения.

Ни при подписании, ни при ратификации Сан-Францисского мирного договора Япония не сделала никаких оговорок, согласившись тем самым на абсолютный и полный отказ от Курил и Сахалина. Более того, премьер-министр Японии С. Иосида 5 сентября 1951 года, выступая на конференции в Сан-Франциско, говорил: «Японская делегация с радостью принимает этот справедливый и великодушный договор» [39]. Характерно, что на слушаниях в парламенте Японии, когда обсуждался Сан-Францисский мирный договор, заведующий договорным департаментом МИДа Японии К. Нисимура заявил: «Поскольку Японии пришлось отказаться от суверенитета на Курильские острова, она утратила право голоса на окончательное решение вопроса об их принадлежности» [40].

Сан-Францисский мирный договор являлся многосторонним, а не двусторонним актом. Поэтому отсутствие подписи СССР под ним никоим образом не означает, что обязательства Японии в отношении передачи Сахалина и Курил не действуют. Пограничное размежевание, хотя и не оформленное на двустороннем уровне, юридически считалось вопросом решенным.

Позиция СССР была четко выражена в тех подписанных им актах, на которых как раз и базировался Сан-Францисский мирный договор. Не имеет юридического значения тот факт, что в тексте Сан-Францисского мирного договора не было сказано, в чью же пользу Япония отказывается от конкретных территорий. Договор подводил итоги войны и наказывал проигравшую страну-агрессора. Естественно, что такая страна лишалась в том числе и права определять, кому будет принадлежать та или иная территория.

Несостоятельны и ссылки сегодняшних лидеров Японии на то, что в Сан-Францисском мирном договоре якобы идет речь только о Северных Курилах, а спорные территории – острова Шикотан, Итуруп, Кунашир и гряда Хабомай – к ним не относятся. Нигде в тексте договора нет и намека на такое понимание: Курилы рассматриваются в полном составе.

Наконец, действующий в настоящее время Устав ООН в своей 107-й статье фиксирует следующую норму: «Настоящий Устав ни в коей мере не лишает юридической силы действия, предпринятые или санкционированные в результате Второй мировой войны несущими ответственность за такие действия правительствами, в отношении любого государства, которое в течение Второй мировой войны было врагом любого из государств, подписавших настоящий Устав, а также не препятствует таким действиям» [41].

Таким образом, независимо от того, как сегодня оценивать отказ СССР поставить свою подпись под Сан-Францисским мирным договором (с точки зренияавтора данной статьи, это был политический просчет), юридически не должно возникать никаких сомнений в принадлежности Курильских островов именно России.

Через четыре года после Сан-Францисской мирной конференции СССР и Япония изъявили готовность приступить к двусторонним переговорам с целью выработать двусторонний мирный договор. В Москву прибыла японская правительственная делегация во главе с премьером И. Хатояма. Договор заключить не удалось, в частности, из-за выдвижения уже тогда Японией территориальных претензий к СССР. Поэтому 19 октября 1956 года и была принята только известная Совместная советско-японская Декларация о нормализации отношений.

В отношении данного документа существует множество мифов, активно эксплуатируемых как в Японии, так и в России. Начнем с того, что эта декларация свидетельствовала о намерениях Москвы наладить продуктивное сотрудничество с Токио. Статья 1 гласила: «Состояние войны между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией прекращается со дня вступления в силу настоящей Декларации, и между ними восстанавливаются мир и добрососедские дружественные отношения» [42]. Декларация была ратифицирована и СССР, и Японией, обмен ратификационными грамотами состоялся 12 декабря 1956 года. Поэтому до сих пор встречающиеся суждения некоторых неосведомленных политиков, экспертов и журналистов о том, что Россия и ныне находится в состоянии войны с Японией, – лишь выражение некомпетентности или намеренного искажения истины. Пункт 4 Декларации содержал обещание: «Союз Советских Социалистических Республик поддержит просьбу Японии о принятии ее в Организацию Объединенных Наций». Пункт 6 Декларации шел в том же направлении: «Союз Советских Социалистических Республик отказывается от всех репараций и претензий к Японии».

Наиболее упоминаемая статья 9 Декларации, которая действительно предусматривала согласие СССР, «идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства», на передачу островов Шикотан и Хабомаи, тем не менее четко оговаривала это условием, что фактическая их передача состоится только после заключения мирного договора между Россией и Японией. Кстати, подписав эту Декларацию, Япония также юридически признала острова Шикотан и Хабомаи как советскую территорию.

С правовой точки зрения намерение СССР передать часть южных Курил Японии, во-первых, не было безусловным обязательством, которое должно было быть выполнено в любом случае. Во-вторых, это намерение было не более чем жестом доброй воли СССР, готового поступиться частью своей, а вовсе не японской, территории во имя добрых отношений с соседней страной. С нашей точки зрения, эта позиция была ошибочной, поскольку этот

дружественный жест был неверно оценен японцами. Токио воспринял его как возможность выставить Москве еще большие территориальные претензии. Такая практика бытовала и ранее 1956 года, наблюдается она, как  показано в начале статьи, и поныне. Территория России не должна быть предметом дипломатического торга. Этому нет ни юридического, ни морального оправдания. Подобные «подарки» всегда выходили боком Москве, достаточно вспомнить опрометчивое решение о передаче Крыма из РСФСР в состав Украины, состоявшееся примерно в то же время.

Поскольку Япония так и не выполнила условия Декларации и заключила в 1960 году договор о безопасности с США, направленный против СССР и КНР, Советский Союз был вынужден выступить с заявлением об обусловленности передачи островов выводом с японской территории всех иностранных войск. В памятной записке советского правительства от 27 января 1960 года говорилось: «В связи с тем, что этот договор (имеется в виду договор Японии с США. – А. К.) фактически лишает Японию независимости и иностранные войска, находящиеся в Японии в результате ее капитуляции, продолжат свое пребывание на японской территории, складывается новое положение, при котором невозможно осуществление обещания Советского правительства о передаче Японии островов Хабомаи и Сикотана (Шикотана – А. К.)» [43]. В ответ на это правительство Японии также направило собственную памятную записку от 5 февраля 1960 года, где открыло свои истинные намерения. В этом документе значилось: «Наша страна будет неотступно добиваться возвращения нам не только островов Хабомаи и о-ва Сикотан, но также и других исконных японских территорий» [44].

Между тем действия правительства СССР, исправлявшего собственную оплошность,  связанную с Декларацией 1956 года, вполне соответствовали нормам международного права. Так, статьи 44 и 62 Венской конвенции о праве международных договоров предусматривают, что договор может быть не исполнен или отложен с исполнением полностью или частично в том случае, если после его заключения возникли обстоятельства, существенно изменившие первоначальные условия, из которых стороны исходили при его заключении. Именно антисоветские действия Японии, выразившиеся в одностороннем изменении и пересмотре первоначальных условий Декларации, и стали этими обстоятельствами. В этом смысле положения статьи 9 Декларации с точки зрения международного права можно признать утратившими силу. И лучше сделать это сейчас. Нельзя в очередной раз повторять ошибки предшественников. Как было сказано в заявлении МИД СССР от 7 мая 1988 года по поводу японских территориальных претензий: «У Советского Союза территория большая, но лишней земли у нас нет» [45].

Не следует делать трагедию из факта отсутствия в настоящее время мирного договора между Японией и Россией. Нам никто не мешает сотрудничать и без мирного договора. С Германией, кстати, у России также нет мирного договора.

Остается добавить, что Япония фактически признает нынешнюю границу на Курилах, поскольку она подписала ряд соглашений, в частности о рыбном промысле от 10 июня 1963 года [46] и от 25 августа 1981 года [47].

В статье 4 Конституции России сказано, что «Российская Федерация обеспечивает целостность и неприкосновенность своей территории». Ныне нет никаких причин для территориальных уступок Японии. Для нас должны быть неприемлемыми любые варианты, которые означали бы отказ России от ее суверенитета над южными Курилами.

 

Примечания:

1. Итар-Тасс. 2009. 11 июня.

2. Росбалт. 2009. 21 мая.

3. Япония не отдаст ни пяди российской земли // Коммерсант. 2009. 22 мая.

4. Таро Асо требует все Южные Курилы // Независимая газета. 2009. 24 апреля.

5. Курилы под знаком экономики // Взгляд. 2009. 12 мая.

6. Мирный договор с Токио – дело будущего // Независимая газета. 2009. 13 мая.

7. Павлов В. Японский бизнес поманили в Россию // РБК-daily. 2009. 13 мая.

8. Сабов А. Курильские камни преткновения // Российская газета. 2006. 23 ноября.

9. Бюллетень международных договоров. 1994. № 2.

10. Российская газета. 1998. 14 ноября.

11. Рогачев И. Претензии, лишенные оснований // Известия. 1989. 24 января.

12. Полное собрание Законов Российской империи. Т. ХХ. Документ № 14867.

13. Смотри Записку графа Александра Воронцова и члена Коллегии иностранных дел графа Александра Безбородко от декабря 1786 года // Русские экспедиции по изучению северной части тихого океана во второй половине XVIII в. М., 1989. С. 232.

14. Атлас Российской империи, состоящий из 52 карт. СПБ. 1796.

15. See: Foreign Relations of the United States. Diplomatic papers / The Conferences at Malta and Yalta, 1945. Washington. 1955. P. 378.

16. Гримм Э.Д. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке. (1842-1925). М., 1927. С. 52.

17. Статья 2 Трактата // Сборник пограничных договоров, заключенных Россией с соседними государствами. СПБ, 1891.

18. Декларация к Договору о торговле и мореплавании от 27 мая 1895 года // Сборник договоров и дипломатических документов по делам дальнего Востока. 1895-1905 гг. СПБ. 1906. С. 52.

19. Протоколы Портсмутской мирной конференции и текст Договора между Россиею и Япониею, заключенного в Портсмуте 23 августа (5 сентября) 1905 года. СПБ. 1906. С. 102-103.

20. Рагинский М.Ю. Милитаристы на скамье подсудимых. По материалам Токийского и Хабаровского процессов. М., 1985. С. 17.

21. Документы внешней политики СССР. М., 1963. Т. 8. С. 70.

22. История войны на Тихом океане. М., 1958. Т. 2. С. 343 — 346.

23. Рагинский М.Ю. Милитаристы на скамье подсудимых. По материалам Токийского и Хабаровского процессов. М., 1985. С. 157.

24. Рагинский М.Ю., Розенблит С.Я. Международный процесс главных японских преступников. М.-Л., 1950. С. 255.

25. Из стенограммы заседания координационного комитета правительства и императорской ставки // Кошкин А.А. Крах стратегии «спелой хурмы». М., 1989. С. 218.

26. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Выпуск XI. М., 1955. С. 106.

27. Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М., 1947. Т. 3. С. 111-112.

28. Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М., 1947. Т. 3. С. 480-481.

29. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Выпуск XI. М., 1955. С. 104-106.

30. Правда. 1945. 3 сентября.

31. Цитата по кн.: Русская тихоокеанская эпопея. Хабаровск. 1979. С. 585.

32. Ведомости Верховного Совета СССР. 1946. № 5.

33. Сборник важнейших документов по международному праву. Часть1. М., 1996. С. 320-351.

34. Правда. 1951. 10 сентября.

35. Правда. 1951. 7 сентября.

36. Аллисон Г., Кимура Х., Саркисов К. От холодной войны к трехстороннему сотрудничеству в АТР. М., 1993. С. 144.

37. Совместный сборник документов по истории территориального размежевания между Россией и Японией. МИД РФ и МИД Японии. 1992. С. 32.

38. Сборник документов и материалов по Японии (1951-1954). М., 1954. С. 89-104.

39. Совместный сборник документов по истории территориального размежевания между Россией и Японией. МИД РФ и МИД Японии. 1992. С. 37.

40. Цитата по кн.: Черевко К.Е. Япония на дальневосточных рубежах России и СССР (XVII-XX вв.). М., 1987. С. 97.

41. Устав Организации Объединенных Наций. М., 1992. С. 34.

42. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XVII-XVIII. М., С. 257-260.

43. Известия. 1960. 29 января.

44. Совместный сборник документов по истории территориального размежевания между Россией и Японией. МИД РФ и МИД Японии. 1992. С. 47.

45. Правда. 1988. 8 мая.

46. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXIII. М., 1970. С. 430-434.

47. Сборник двусторонних соглашений СССР по вопросам рыбного хозяйства, рыболовства и рыбохозяйственных исследований. М., 1987. С. 300-302.