1 апреля, 2015 
Осенью прошлого года посол Соединенных Штатов в Сербии Майкл Кирби осудил приглашение российского президента Владимира Путина на празднование 70-й годовщины освобождения Белграда, в котором, помимо Национально-освободительной армии Тито, принимали активное участи 2-й и 3-й Украинский фронт Красной армии. Американского дипломата явно ввело в заблуждение прилагательное «украинский». Он спросил: раз фронт составляли в основном украинские солдаты, то «зачем приглашать именно Путина»?
В прошлую среду польский министр иностранных дел Гжегож Схетына, который любит подчеркивать, что он дипломированный историк и знаток, для разнообразия сделал заявление о том, что Освенцим освободили украинцы, то есть 1-й Украинский фронт. От обоих заявлений за версту разит упорным стремлением преуменьшить роль России, правопреемницы бывшего Советского Союза. Стоит отметить, что в условиях ангажированности известное польское издание Gazeta Wyborcza нашло в себе каплю порядочности, а можно сказать — и смелости, в атмосфере истерической русофобии, царящей в Польше в связи с участием Москвы в войне на юго-востоке Украины, хорошенько «прошлось» по господину министру.
Названия фронтов
«Конечно же, в нем (в 1-м Украинском фронте — прим. ред.) воевали украинцы, вероятно, они составляли большинство, но, нравится это кому-то или нет, в нем воевало еще более ста народностей. В боях за Освенцим погибло 230 советских солдат, среди которых и подполковник Гильмутдин Баширов, по имени которого, разумеется, можно понять, что он не был украинцем», — написала газета Gazeta Wyborcza.
Ведь названия фронтов Красной армии назывались не по их этническому составу, а согласно территории, откуда они продвигались. То, что этого не знает посол Кирби, не удивляет, учитывая то, что большая часть американцев не смогла бы даже найти Украину на карте. В случае же польского министра иностранных дел, дипломированного историка, это как минимум поражает, а в целом порождает подозрения в намеренном искажении фактов. Согласно этой извращенной логике, на Карельском фронте должны были воевать одни карелы, на прибалтийских фронтах — эстонцы, литовцы и латыши, на белорусских — белорусы, а на Сталинградском фронте — жители Сталинграда. И по той же логике, вероятно, русские не воевали вообще, потому что никакого «Русского фронта» не существовало.
Выдавать украинцев за освободителей Польши — цинизм
Во время войны британский премьер-министр Уинстон Черчилль и американский президент Франклин Делано Рузвельт с пиететом говорили о России и высоко оценивали мужество русских солдат. Советская же пропаганда, напротив, подчеркивала долю именно нерусских народностей, печатая списки награжденных представителей разных народов СССР. После русских украинцы были наиболее многочисленны, что отражалось и на количестве награжденных.
Однако люди в порабощенной Европе с надеждой и трепетом говорили: «Русские наступают!» То же, правда, по совсем другим причинам, говорили и немцы. Никто, даже сторонники коммунистов, не говорил в действительности более правильное «Советы наступают!» И уж точно никто, и меньше всех поляки, с надеждой не взирал на украинцев. Подчеркивать их роль в освобождении Освенцима особенно цинично в свете того, что именно украинцы считались самыми жестокими надзирателями в концентрационных лагерях, и свою ненависть они вымещали в основном на евреях и поляках.
В 1943-1944 годах украинские националисты убили в ходе «этнической чистки» на западе Украины (на Волыни и в Галиче), согласно книге «Польша 1939-1945» (изданной Институтом национальной памяти в Варшаве в 2009 году), 100 тысяч поляков. По другим оценкам — более скромным — было убито 35-60 тысяч поляков. Согласно публикации Й. Туровсого и В. Симажка «Преступления украинских националистов, совершенные на Волыни в отношении польского населения, 1939-1945», к настоящему времени известны имена 33454 польских жертв. В ответ поляки убили 15 −20 тысяч украинцев. Сохранились ужасающие снимки польских детей, повешенных на колючей проволоке. Члены Украинской повстанческой армии, которые явно не утруждали себя чтением Женевской конвенции, в борьбе за «вiльну Украину» с удовольствием перерезали пленных пилой, и в жестокости ничем не уступали хорватским усташам.
Цена освобождения Польши
Советские (да-да, советские, а не российские или украинские) вооруженные силы вели операцию по освобождению (или это слово мы вскоре запретим, как и отрицание Холокоста, и заменим его словом «оккупация»?) Польши 297 дней — с 17 июля 1944 по 8 мая 1945 года. Это дольше, чем во всех других странах, в освобождении которых эти войска принимали участие. А кроме того, это привело к самому большому количеству жертв. Через Польшу, а совсем не через Чехословакию, как ошибочно полагают некоторые публицисты, пролегала траектория основного удара прямо в сердце Третьего Рейха — по Берлину, и этому соответствовала ожесточенность немецкого сопротивления. Армейский генерал С. М. Штеменко, русский с фамилией украинского происхождения, который во время Великой Отечественной войны занимал пост начальника направления Оперативного управления Генштаба и заместителя начальника Генштаба Красной армии, в своей книге «Генеральный штаб во время войны» писал, что в ходе освобождения Польши было разгромлено 150 дивизий, а 80 — полностью уничтожено. В ходе освобождения Польши были проведены гигантские стратегические наступательные операции: Львовско-Сандомирская и Висло-Одерская.
12 ноября 1956 года, то есть задолго до начала нынешнего российско-польского противостояния (и эта информация — совсем не проплаченный идеологический заказ) военно-научный отдел Генштаба Вооруженных сил СССР под руководством генерал-полковника Покровского представил доклад о потерях в ходе освобождения Польши. К 1 января 1945 года в нем участвовало 3 миллионов 246 тысяч советских солдат. Безвозвратные потери (мертвыми, без вести пропавшими и пленными) составили 477 тысяч 295 человек; раненых, больных — 1 миллион 636 тысяч 165 человек. Всего — 2 миллиона 113 тысяч 460 человек. К ним еще надо прибавить 2 тысячи 692 потерянных самолета, 2 тысячи 966 танков и самодвижущихся орудий и другой боевой техники. Общие потери вооружений и материальных средств достигли суммы в 26,7 миллиарда рублей. Впервые эти данные были опубликованы в Военно-историческом журнале № 12/1991 в период гласности и разрушающегося Советского Союза.
Но даже эти ужасающие цифры не окончательны. Последние данные от 1993 года оценивают советские потери в 2 миллиона 16 тысяч 244 солдата. Из них погибли или пропали без вести 600 тысяч 212 человек (541 тысяча 29 человек погибли в результате ранений или болезней) и 1 миллион 416 тысяч 32 раненых и пострадавших. С исторической точки зрения не столь важно, сколько среди них было русских, украинцев, белорусов, армян, грузин или таджиков.
Красная армия сделала возможным установление в большинстве стран, куда вошла, режимов, которые после более 40 лет существования развалились, как карточные домики, потому что большая часть населения хотела жить иначе. Но вины простых советских (русских, украинских и других) солдат, которые пожертвовали своей жизнью и здоровьем, в этом нет, потому что очень часто они сами становились жертвами жестокого сталинского режима.
Поэтому переписывать часть истории Второй мировой войны позорно.
Опубликовано в